Сделать все возможное (ЛП)

Я потратила весь день на изучение контракта. Я даже подписала его. Но это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Несколько недель назад я бы отправила его без колебаний. Это всегда было моей целью. К этому вели одиннадцать лет врачебной подготовки. Каждый раз, когда я училась ночами. Каждый раз, когда я отказывалась от общения с друзьями и парнями, так как работала в две смены. Каждый раз, когда пациенты грубили мне, отказывались от меня или считали медсестрой, я говорила себе, что это того стоит, потому что я смогу осуществить свою мечту и управлять собственной клиникой.

Сейчас я неподвижно сижу и смотрю на подписанное предложение, не в силах отправить его Дэмиану. В какой момент я изменилась? Доктор, сидящий в моем кабинете, не та женщина, которая была главным ординатором, лучшей на патоке, головорезом. Бизнес есть бизнес, разве не так говорят? Так почему я боюсь навредить Лукасу?

Конечно, я уже знаю ответ, и это нежное слово из шести букв.

В мою дверь стучат.

— Доктор Белл?

Мэрайя.

Я робко отодвигаю табуретку в сторону и открываю дверь.

Она сияет, когда видит меня.

— Мы собираемся выпить кофе. Хотите чего-нибудь?

— О, нет, спасибо. Во мне достаточно кофеина, чтобы разбудить мёртвого. Спасибо, что спросила.

Она кивает и идёт обратно по коридору в тот момент, когда Лукас выходит из кухни со стаканом воды.

— Чем занимаешься? — спрашивает он небрежно.

По его тону, я не могу понять, это невинный вопрос, типа: «Как дела?» или он пытается выведать что-то, «приковав к стулу и вылив воду в лицо», типа: «что ты задумала?». Я весь день старалась сохранять хладнокровие, но понимаю, что терплю в этом неудачу.

— Составляю график, — проглатываю я.

Он закатывает глаза и поворачивается, теперь я знаю, что это был не невинный вопрос. Я паникую и выпаливаю правду. Меня тошнит от этих слов.

— Лукас. Вчера вечером мне предложили другую работу. Собственную практику.

Он медленно поворачивается, подходит к моему кабинету и с интересом поднимает брови.

— Я знал, что ты что-то скрываешь. Где?

— В Гамильтоне.

Он, кажется, удивленным, но в тоже время на его лице мелькает облегчение, но, может быть, так просто действует флуоресцентное освещение, играющее с его лицом.

— Это MediQuik, — продолжаю я. — Они строят здесь клинику.

Ему не нужно смотреть на графики и цифры, отправленные мне по электронной почте, чтобы понять, что это значит. Его медленный кивок говорит сам за себя.

Несколько секунд мы стоим молча. Его взгляд падает через мое плечо, и я знаю, что он видит. Контракт, открытый на моем компьютере. Увеличенный. Подписанный.

— Кажется, ты недолго думала?

— Нет. Я не…

Я знаю, как это выглядит. Да, я подписала, но это не значит, что я решила его отправить. Это ведь две разные вещи. Верно?

— Давай, удачи, — угрюмо смеётся он. — Это же идеально, не так ли? Ты можешь избавиться от меня и иметь собственную практику. Так что, правильно, что ты согласилась.

— Всё совсем не так.

— Да? Поэтому мне звонят из клиник со всей страны? Кажется, я разослал им своё резюме. Кстати, спасибо тебе за это. Если ты хотела, чтобы я уехал из Гамильтона, ты должна была просто попросить.

— Лукас…

Он уже отступает назад. Он уже принял решение.

— Так будет лучше, Дэйзи. Правда. По крайней мере, я знаю, кто мы такие. Ты заботишься только о себе. Может, и мне пора начать делать то же самое?

— О, Лукас! — говорит Мэрайя, выглядывая из-за угла. Она, вероятно, слышала весь наш разговор, но ведет себя невинно. — Мы идём пить кофе. Тебе что-нибудь нужно?

Он пользуется моментом и сбегает обратно по коридору. Я не слышу его ответа, и остаток дня он избегает меня. Я стараюсь загнать его в угол между встречами с пациентами, но он умело притворяется занятым и лишний раз не попадается мне на глаза. Я собираюсь стоять за дверью его кабинета, пока он не выйдет, доктор Маккормик замечает меня и улыбается.

— Ты ведь не ждешь Лукаса? Он сегодня рано ушёл, сказал, что у него личные дела.

Личные дела? У Лукаса нет личных дел.

Я возвращаюсь в свой кабинет, и на столе нахожу ключ и записку: «Используй его. Вернусь поздно».

Я чувствую себя ещё хуже, от того, что прямо сейчас Лукас хоть и ненавидит меня, но он не хочет, чтобы я осталась бездомной.

Я сдаюсь и по дороге в квартиру Лукаса звоню маме.

Она звучит очень бодро.

— Мы можем вернуться домой пораньше? — умоляю я. — Например, сегодня?

— Извини, Дэйзи, если только ты не хочешь ещё несколько дней нюхать все эти нейротоксины. Всё в порядке? У вас с Лукасом всё хорошо?

Я не удивлена, что она в курсе. Мы, в конце концов, живём в Гамильтоне, штат Техас, где слухи распространяются со скоростью света.

— Нет, не совсем. Я хочу вернуться домой.

— Не в этот раз, Дэйзи.

— Что?

— Я сказала, не в этот раз. Ты уже взрослая, чтобы сбегать в свою комнату каждый раз, когда возникают проблемы, в надежде спрятаться от них и ждать, пока все решится само собой. Если что-то не так, ты должна разобраться с этим.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь.

— А, по-моему, имеешь.