Сделка

Мы попрощались с княгиней и князем и сели в карету, в которой я прибыл сюда. Я и представить себе не мог, что возвращаться домой буду вовсе не один — нас будет сразу трое!

***

Карета двигалась под мерный стук копыт в сторону нашего с Еленой дома. Она сидела рядом, положив мне голову на плечо. Разве можно быть настолько счастливым? Разве можно за одну секунду нырнуть из моря горя и страдания в океан радости и счастья? Если бы я не пережил и не прочувствовал всё на себе — ни в жизнь бы не поверил, что такое вообще может быть.

— Кстати, — подняла она голову. — Ты остановишь процесс развода?

— Считай, уже остановил, — усмехнулся хитро я.

— Как это?

— Как-так… Никак. Не подавал я письма в Синод.

Она помолчала, а потом начала смеяться, лукаво глядя на меня.

— Ах ты, лис хитрый! Ты не собирался разводиться. Ты ждал меня.

— От тебя ничего невозможно скрыть, — притворно вздохнул. — Ну как с такой жить? Ты слишком умная!

Жена рассмеялась колокольчиком. Господи, как же мы жили до этого?! Я ни разу не слышал от неё этого смеха. Неужели ей было настолько невесело?

— А всё-таки, — настаивала она на ответе. — Ждал?

— Ждал, — честно ответил. — Сидел возле двери на коврике и печально глядел в окно.

— Витя, — возмутилась она. — Я серьёзно спросила.

Снова она назвала меня так. Ласково. Сейчас я стал ещё счастливее.

— Серьёзно ждал. Каждый день, — посмотрел в глаза, чтобы она убедилась, что я вовсе не обманываю.

Так оно и было.

Вместо ответа она потянулась к губам, подарив невероятно сладкий поцелуй, на который я с удовольствием ответил.

Эпилог

В дом вошли, держась за руки. Отец сидел в кресле, держа в руках газету. Увидев нас, он тут же отложил её в сторону и поднялся нам на встречу:

— Я вернул домой нашу пропажу, — улыбаясь, обратился к старику.

Тот уже итак всё понял по нашим лицам, что светились начищенными тазиками, и сплетённым рукам.

— Елена, как я рад снова тебя видеть в нашем доме! Ты приносишь с собой свет, — отец поцеловал свободную от меня руку княжны — баронессы.

— И я вам рада, Альберт Илларионович! — она пожала в ответ руку старого барона, пока тот ей тепло улыбался. Отец был очень доволен тем, что я приехал не один, а вместе с женой. Настало время ему узнать и ещё одну хорошую новость.

— Папа, Елена хочет сказать, что — то ещё важное.

Многозначительно посмотрел на супругу, которая мягко кивнула и снова обратилась к отцу:

— Альберт Илларионович, вы скоро станете дедушкой!

Он взметнул брови вверх и всплеснул руками:

— Бог ты мой! Неужто дождался? Милые мои, — он сгрёб в объятия нас обоих. — Как я рад, что вы не успели наделать глупостей.

Отпустил нас, продолжая счастливо улыбаться:

— Даже судьба за вас — ребёнка вам даёт в тот момент, когда вы могли оступиться. Я безмерно благодарен ей за это! Как же чувствует себя наша будущая мамочка?

— Теперь хорошо, когда муж рядом, — она снова сжала мои пальцы и доверчиво посмотрела в глаза.

— Так будет всегда. Что ж, нам необходимо с Еленой поговорить, и немедленно. Поэтому мы, папа, оставляем тебя!

За спиной отца уже замаячили слуги, которые шептались и улыбались — они поняли, что мы снова вместе с женой, что наши отношения кардинально поменялись в лучшую, строну, да ещё, к тому же, мы теперь ждём скорого пополнения в семье. Настя и Тамара опять достали свои платки, чтобы утирать слёзы, но на этот раз — счастливые.

Я потянул непонимающую княжну за руку к лестнице. Она шла за мной, не задавая вопросов до самой комнаты. Привёл в свою спальню, плотно затворил дверь и тут же прижал её к себе, нетерпеливо целуя любимые губы. Как же я по ней скучал…, и я жутко голоден.

— А как же разговор? — шептала она, путаясь в словах, когда её губы я временно выпустил из плена.

— К чёрту разговоры, — прохрипел я. — Я тебя хочу. Прямо сейчас.

За считанные секунды скинул все её юбки, платье полетело тоже куда — то далеко за кровать. Когда она осталась обнажённой, то вновь начала розоветь от смущения и опустила глаза, пряча страсть за ресницами. Как же меня это возбуждает!

Подхватил её на руки и понёс к кровати, бережно положил на перину. Пока целовал её, умудрился и сам раздеться. Она отрывисто дышала, впивалась пальцами в мои плечи, изгибалась дугой, пока я целовал её кожу, грудь, шею. Она не отталкивала меня, и даже наоборот тянулась как можно ближе и теснее ко мне.

Дотронулся рукой до внутренней стороны бедра, и она заёрзала, на миг затихнув. Потом податливо потянулась ко мне, позволяя мне проникнуть в неё пальцами. Никакого сопротивления, никаких попыток удержать свою страсть — она была собой, она была той, которую я видел в снах в разлуке, что заставляли меня терять покой окончательно.

Она была готова, она желала меня. Мне хотелось ласкать её ещё и ещё, но я не справился со своей страстью — нетерпеливо взял её, полностью растворившись в ощущениях.

Она не сдерживала стонов, она была со мной одним целым. Когда она запустила свои пальцы в мои волосы, меня взорвала волна удовольствия. Голова закружилась, я был будто пьян. Да я и был пьян — ей, моей княжной.