Сделка

— Тогда ответь мне — что изменилось? Почему вы все притворяетесь? Не лучше ли быть самим собой, со своими изъянами и недостатками?

— Эллен, ты преувеличиваешь.

— Я и тебя имею в виду. Я поначалу думала, что ты с мамой не расходишься только из-за меня. Теперь я вижу, что я — лишь удобный предлог. Раньше я сказала тебе — не надо вам быть вместе из-за меня. Сейчас я ничего не скажу тебе! Ничего, папочка!

На меня села муха. Я прихлопнул ее резче, чем надо.

— Эванс! — услышал я. Флоренс стояла в дверном проеме. — Времени уже нет. Тебе пора идти сюда.

— Иду! — прокричал я в ответ.

Флоренс игриво помахала Эллен.

— Не перетруждай его, Эллен. Оставь немного мне. — Она рассмеялась и зашла в дом.

— Ангел, когда ты летишь?

— Наверно, сегодня. Ближайшим рейсом.

— Хм. Знаешь, я тоже лечу, отец схватил воспаление легких…

— Сочувствую.

— Он в порядке, но что-то с головой, говорит со мной, зовет меня… В общем, я предлагаю лететь вместе.

— Когда?

— Двенадцатичасовым, на «Юнионе».

— Хорошо, если достану билет.

— Там в салоне и закончим наш разговор.

Я пошел в дом.

— Так ты сделаешь за меня грязную работу? Скажешь ей?

— Попробую. Она спросит меня, где ты была три дня. И в соответствии с новой установкой на жизнь, тест номер один — сказать ей правду?

— Я решила, что это — моя последняя ложь.

— И заодно решила, что лгать за тебя буду я?

— Па, я живу в этом доме с тобой и твоей женой, кому-то я должна была сказать. Извини.

— Хорошо. Я, пожалуй, пойду. У Флоренс накопилось много счетов и прочего. Что-нибудь придумаем!

— Удачи!

— Кстати, — начал я снова, — если уже не едешь в Радклифф, то куда же ты собираешься? Против вопроса не возражаешь?

— Возражений не будет, если не будешь пытаться остановить меня. У моего парня, точнее, у его родителей, есть дом, а сами они куда-то уехали…

— А предохранительными устройствами неплохо бы запастись прямо здесь!

— Устройствами! Ха-ха! Неплохо сказано! — рассмеялась она.

— Не шути с этим делом. Особо на парня не полагайся. Девчонка сама должна о себе думать.

— Знаю, папка, знаю! А ты — молодец!

— У меня свои проблемы.

— Еще бы. А она по-своему мила. Одна добродетель — судя по снимкам, да? И ты все еще влюблен в нее, папка…

Эллен подпрыгнула и чмокнула меня в щеку.

— Извини, папка, я вела себя просто по-свински…

Я повернулся и вбежал в дом.

Опыт прожитых лет научил меня одной непреложной истине — врать надо как можно ближе к правде. Это лучший способ, потому что факты, соотнесенные с другими фактами, выуженными у тебя после вопросов, расследований и просто после прохождения определенного времени, держат твою версию в самом выгодном свете и оттесняют ложь.

— Она ездила в Тиахуану, — сказал я Флоренс.

— В Тиахуану? В этот мерзкий городишко! Зачем?

— Наверно, взглянуть на изнанку жизни.

— Вот именно, на изнанку!

— И подумать.

— Обязательно там?

— Ну ты же знаешь! Молодежь!

— С кем она была?

— Одна.

— Что она там делала?

— Гуляла по окрестностям, но в основном лежала в гостинице и думала о жизни.

— Что же она там думала?

— Ты же знаешь. Молодежь!

— Для дум о жизни и здесь существует масса прекрасных мест. И к каким же выводам пришла наша студентка о жизни?

— Об этом она молчит.

— А ты, случайно, не знаешь, по какой такой причине она не могла рассказать то же самое мне?

— Может, плохое настроение…

— Зато вовремя. Да и — подумать только — она лгала мне!.. Впрочем, лучше забыть. У нас и так нет времени. Ты собрал чемодан?

— Нет. И не приступал.

— Сколько времени уйдет на него?

— Минут десять.

— Нереально. Положим, двадцать. За двадцать минут управишься? Я помогу.

— Разумеется.

— Тогда подобьем первый итог. Сильвия, у нас остается полчаса. Садись, Эванс. Дайте мне лист номер один, Сильвия.

Сильвия вручила ей листок желто-луковичного цвета. Я заметил, что листков несколько и на каждый есть по две копии. Флоренс дала мне копию первого.