Сделка, или парень (не) моей мечты (СИ)

Именно поэтому я резко разворачиваюсь спиной к кафе, дабы она меня не заметила. Продолжила свои «увлекательные фотосессии». Да только ничего у меня не вышло. Это я понимаю, когда чьи-то наманикюренные пальцы хватают меня за руку. После чего в поле моего зрения оказывается Моник собственной персоной, изменившаяся до неузнаваемости.

Неестественно белые волосы стянуты на затылке в хвост, из которого выбилось несколько прядей. Когда-то ярко-голубые глаза, казалось, утратили весь свой блеск. В левой ноздре пирсинг в виде маленького колечка (раньше она такие украшения не воспринимала). Довольно худое тело, облаченное в короткое светло-зеленое платье, на ногах черные босоножки. Моник всегда следила за своей внешностью. Но в данном случае она явно переборщила с диетами и спортзалом. Выглядит потому что подобно начинающей анарексичке. Нет, она не прям обтянутая кожей с выступающими ребрами, но и не фигуристая красотка, что была раньше. А яркий макияж на ее бледном лице, немного пугает и отталкивает.

— Рина, ты ли это? — голос остался таким же. Не потерпел изменений, не успел еще огрубеть из-за частого курения тонких сигарет.

— Привет, Моник, — едва я произношу эту фразу, как меня тут же сжимают в объятьях, визжа от радости. Боже! Сколько силы в этой худенькой девчонке, того и гляди задушит.

— Как же я рада тебя видеть снова в Париже, — отстраняет от себя. Сморит прищуренным взглядом. Будто подмечает что-то для себя в моей внешности. Останавливаясь на ногах, точнее на лодыжках. — Татушку еще не свела? А-то собиралась, как в Россию вернешься, — откидывает хвостик за спину. — Я вот новую себе сделала… — оголяет правое плечо. Надпись черными чернилами — китайские иероглифы, в обрамлении красной розы, — дополнение к коллекции.

Татушек у нее было всего лишь три штуки, а сейчас четыре. Внизу живота имя первого парня, что лишил ее девственности (сама не знает, зачем сделала), на левой лопатке бабочка, сидящая на цветке, за ухом несколько маленьких точек. На нанесение татушки на мою лодыжку именно она меня и подбила.

После очередной вечеринки, где я подцепила парня с пирсингом соска, а Моник развлекалась со своей старой знакомой. Мне в голову пришла идея набить себе татуировку, причем решила я это под воздействием алкоголя, который помог мне перенести боль в кресле мастера. Довольно симпатичного такого, вроде его звали Кевин. Американец, живущий с пятнадцати лет в Париже, который хотел было со мной познакомиться. Но вездесущая Видаль не дала ему этого сделать. После процедуры нанесения она потащила меня домой, так как родители могли явиться в любой момент.

Мой эксперимент с разрисовыванием своего тела на этом закончился. Она же останавливаться не стала, а очень даже увлеклась. Вот даже пирсинг себе сделала, волосы отбелила, превратилась в скелетона, который кидает заинтересованные взгляды в стороны парней.

— Моник, — подхожу поближе к Денису. — Это мой парень Денис, — как же легко мне даются эти слова, так естественно, — подруга Вида, — показываю на нее рукой. — Артур, приятель Дениса, — настает очередь Агеева и Павловой. — Мой друг Артем, — что не выпускает руку блондинки, — и его девушка Стефания, — все знакомство закончено.

— Приятно познакомиться, — машет рукой в приветственном жесте. — Я Моник Видаль. Мы с Риной дружим несколько лет, — поскольку-постольку. — Именно поэтому мне будет очень приятно, если сегодня вы приедете в мой особняк на небольшую вечеринку. Будет весело.

Нет! Нет! Нет! Так и хотелось крикнуть. Весело там точно не будет.

Это я знаю по собственному опыту. Ведь именно на таком мероприятии кое-что произошло в моей жизни, то, из-за чего Артем еще очень долго злился на меня. Вправляя мне мозги на место.

Глава 15. Веселое время

Александрина Догелева

Говорят, что встречи приносят нам приятную неожиданность, вызывая шок и смятение. Мы бываем очень удивлены при взгляде на человека, которого давно не видели или не хотели видеть. Даже и не рассчитывали, что в ближайшее время представится такая «ошеломляющая возможность». А судьба возьми и подкинь тебе такой интересный сюрприз в лице старой знакомой, которую в таком огромном городе, как Париж, тяжело было встретить. То кафе, где сидела Моник, она посещает именно в это время. Сидит за столиком и фотографируется с официантом или с парнем, что остался с ней на ночь, а потом повел завтракать. Правда сразу после этого она его бросала с громкими криками, как будто он ей что-то сделал. А фотографию сохраняла в особом альбоме, который неоднократно мне показывала с гордо поднятым подбородком и чувством превосходства в глазах. От чего мне всегда хотелось громко посмеяться, закинув голову назад. Зная ее стервозный характер, я старалась этого не делать.