Сделка леди Ромэйн

— Только что-нибудь спокойное. Боюсь, на мне надето не очень много кружевного белья, и, если в буйном танце юбка задерется, зрителям откроется нечто большее, чем полоска кружев.

Ромэйн с трудом удержалась от смеха.

Задрав подбородок, Джеймс в сопровождении жены направился через весь зал к Эллен. Было совершенно очевидно, что он жаждет вопросов по поводу своего странного облачения.

Как только Джеймс оказался рядом, Эллен бросилась ему на шею, оставив лорда Калвера, с которым собиралась танцевать, в недоумении.

— Джемми, ты так замечательно выглядишь! Я сразу же вспомнила о доме…

— Я думал, тебе это будет приятно, — ответил Маккиннон, с улыбкой глядя на виконта. — Добрый вечер, мистер Калвер.

— Маккиннон… — виконт бросил на Ромэйн взгляд, молящий о помощи.

При первых звуках музыки Джеймс подал Ромэйн руку, и она позволила увлечь себя в царство звуков и волшебства, силу которого впервые испытывала на себе в пустом зале для танцев в Вестхэмптон-холле. Джеймс прижался щекой к ее лицу и спросил:

— Не случилось ли здесь чего-нибудь интересного?

— Ничего, кроме спектакля, который разыграл ты.

— Ромэйн, это не спектакль, — прошептал он ей прямо в ухо.

Девушка сбилась с ритма, и они начали танец с первой фигуры.

— Неужели ты думаешь, что предатель находится здесь? — взволнованно спросила Ромэйн.

— Я в этом уверен.

— Но кто он?

— Точно не знаю, — Маккиннон улыбнулся. — Ну что я за муж, если разговариваю с женой о делах, вместо того, чтобы петь дифирамбы ее чарующей красоте?

— Джеймс, что тебе удалось выяснить сегодня?

— Мне следовало бы знать, что отвлечь твое внимание комплиментами не удастся. Но ведь чем-то можно тебя отвлечь?!

Маккиннон провел языком за ушком у Ромэйн, и дрожь восторга пробежала по ее телу. Она подалась навстречу мужу, не позволяя ничему — даже собственным страхам — встать между ними и восторгом, который их ожидал.

— По-моему, я нашел замечательный способ успокоить тебя, дорогая, — прошептал Джеймс.

— Да вы проказник, Джеймс Маккиннон.

— А вам очень понравилось, Ромэйн Маккиннон.

Музыка кончилась, и Ромэйн не смогла до конца насладиться волшебными звуками фамилии, которую еще месяц назад она ненавидела.

Джеймс внимательно ощупывал взглядом каждого гостя. К ним подлетела Эллен и обняла их обоих сразу.

— Мне так хорошо! Джемми, ты ведь рад, что не пропустил такого веселья, правда?

— Надеюсь, сегодня сбудутся все твои желания, — Джеймс слегка щелкнул кузину по носу и посмотрел мимо нее на Баумфри: Норман свысока взирал на них.

Джеймс бросил быстрый взгляд на жену и заметил в ней некоторое беспокойство. Должно быть, ей не понравилось что-то в отношении Баумфри к Эллен. Маккиннон понимал, что Ромэйн прекрасно разберется в том, сможет ли тот или другой кавалер стать мужем Эллен. Когда Джеймсу показалось, что Баумфри собирается вновь пригласить его кузину, он опередил Нормана предложением:

— Баумфри, не желаете ли чего-нибудь выпить? Дадим возможность дамам посекретничать.

Баумфри вынужденно кивнул и согласился:

— Только недолго, мисс Данбар. Я бы хотел еще раз насладиться танцем с вами.

Светало. Последние гости разъезжались по домам. Ромэйн с трудом выпроваживала мистера Баумфри за дверь, в то время как Дора с неменьшим трудом уводила Эллен по лестнице.

Джеймс нагнулся, чтобы поднять с полу стаканчик, закатившийся в угол.

— Оставь это, слуги уберут. Джеймс, мне нужно поговорить с тобой.

Маккиннон расслышал нотки страха и беспокойства в голосе жены и увел ее в спальню. Она шла по коридору, склонив голову к его плечу. Ромэйн прервала молчание, только когда за ним закрылась дверь.

— Почему ты решил надеть этот костюм сегодня?

— Полагаю, предатель знает, что его преследователь — шотландец. Это лучший способ напомнить ему: этот человек — я!

Ромэйн опустилась на диванчик возле окна.

— Ты подвергал риску наши жизни всю ночь.

Джеймс подал ей руку и заставил встать.

Поплотнее задернув шторы, он сказал:

— Держись подальше от окон.

— О чем ты говоришь?

— Любой человек с такой игрушкой, — он вынул из складок юбки пистолет, — попадет в тебя с улицы. Подумай только, сколько горя причинит это твоему дорогому Монткрифу.

Неожиданно глаза девушки широко раскрылись, ноги подкосились, она зарылась лицом в его рубашку из кисеи и разрыдалась. Джеймс обнял ее и губы их встретились. Чувства, которые Ромэйн была больше не в силах сдерживать, вырвались наружу. С невероятной быстротой ею овладело желание. Она обняла мужа. Любое прикосновение к этому мужчине заставляло Ромэйн пылать огнем. Джеймс попытался отстраниться, но Ромэйн требовала любви и поцелуев. Он провел языком по внутренней поверхности ее губ, и она прильнула к нему.

— Я не хочу выходить ни за Брэдли, ни за полковника Ньюмэна, — наконец прошептала Ромэйн. — И я люблю тебя, Джеймс.

— Ты выдумщица.

— Глупо любить мужчину, который сначала заполнил твои мысли, а потом поселился в сердце, правда?

Джеймс накрутил на палец локон жены и погладил ее по плечам.

— Ну, ну… ты выдумщица. Дорогая, разве ты не знаешь, что я последний человек, которого ты можешь полюбить?