Вероятно, подземелье и камера пыток были бы для меня менее пугающими, чем зал заседаний совета директоров, с каждым из которых я конечно никогда не сталкивалась в реальной жизни. Длинный стол из темного дерева волшебно поблескивал, и тусклые настенные бра однозначно придавали резонанс с «Ямой Безысходности».
По всему помещению стояли или сидели полные, самоуверенные мужчины, которые выглядели, будто бы уже родились в тысяче долларовых костюмах, спокойно неся на своих плечах власть, которой они обладали. Комната была длинной и узкой, мое место оказалось далеко от двери и, соответственно, далеко и от побега.
И конечно на противоположном конце стола, как король, провозглашающий свой королевский указ, восседал Грант.
Как только я ступила в помещение, глаза Гранта тут же зафиксировались на мне, он даже не кивнул головой, оставаясь полностью неподвижным, словно волк, выслеживающий меня своими ледяными голубыми глазами, не желая даже сделать еле заметное движение. Его галстук соответствовал цвету его глаз и от этого они казались еще ярче, напоминая лазеры, которые могут смотреть прямо насквозь. Я чувствовала его прожигающий пристальный взгляд, скользящий по изгибам моего тела, пока занимала свое место, стараясь всячески игнорировать тепло, возникшее у меня между ног.
Наши глаза встретились, и снова я заметила мимолетно — прежнего Гранта, с которым случайно въехала прямо в утиный пруд на мощном гольф-каре, которого я избивала в видеоигре, того, который смеялся вместе со мной, и стонал мое имя, ухватив меня за волосы и… но он отвернулся, его подбородок стал жестким и напряженным.
— Итак, вы соизволили присоединиться к нам, — холодно сказал он, даже не взглянув а мою сторону, несмотря на то, что мои часы показывали еще пять минут до официального начала заседания. — И каковы у нас прогнозы на следующий квартал?
— Ну, с ростом ситуация немного сложная, потому что…
— Я не спрашиваю
— Я просто пытаюсь объяснить…
— Дайте нам знать, когда вы на самом деле будете способны объяснить, вместо того, чтобы пытаться, — сказал Грант просто опустив меня. — Между тем, если кто-то еще готов к этой встрече...
Раздался внезапный шквал движения, звук отодвигаемых стульев, и все остальные моментально приступили к рассмотрению первого вопроса повестки дня, я не могла поднять даже голову, чтобы встретиться с кем-нибудь глазами, не говоря о том, чтобы слушать, о чем они говорят и озвучивать соответствующие ответы. Невыплаканные слезы жгли мне глаза, мои щеки горели от унижения. Что за мудак (он не имел права), я собиралась…
Хуже всего был тот факт, что Грант был так безжалостно жесток, но я не могла даже думать об уместном возмездии, потому что маленькая предательская часть моего мозга (нет, кого я хотела обмануть, моя голова не имела ничего общего с этим) была на самом деле
Даже несмотря на то, что я пережила бурю и смогу потом выплакаться в своем кабинете, мой ум подвергался нападению в виде мысленных образов Гранта в темном костюме, контролирующего и приказывающего мне встать на колени... возможно, он медленно бы развязывал свой синий галстук, снимая его с шеи, дразня мою чувствительную кожу на сосках мягкой шелковой тканью своей рубашки, прежде чем крепко обвязал бы вокруг моих запястий и…
Я почувствовала растущее головокружение от напряжения в бедрах, и попыталась сосредоточиться на заседании совета директоров. Я не могла позволить себе витать в облаках, не сейчас. Я не могла сейчас думать о глубоком, требовательном жаждущем голосе Гранта, только не сейчас. И я не могла позволить себе думать о том, чем смогла бы отплатить ему за его доставляющее удовольствие деспотизм...
Черт возьми! Я не могла позволить себе сейчас думать об этом. Мне нужно было сосредоточиться. Давай, постепенно. Люди о чем-то говорят, сосредоточь внимание на говорящих людях. Порция что-то говорит. Хорошо, Порция говорит, так Порция была…
Минуточку. Порция?
Какого хрена Порция делает на совете директоров?
— В заключении, — произнесла Порция, — пока наши показатели в некоторых областях отрадные, но вопросы все равно остаются. Почему мы не произвели больше оплаты по Янковскому Проектному Кредиту? Почему мы не предпринимаем больше мер по сокращению расходов?
— Я послал вам доклад по сокращению расходов, — пренебрежительно сказал Грант. — Мы делаем все от нас зависящее, чтобы уменьшить количество расходов и избавиться от ненужных затрат, не ударяя по качеству жизни наших сотрудников. Янковский кредитный проек должен быть погашен в течение пяти лет, что является вполне приемлемым. Конечно, если вы видите другие области потенциального улучшения для компании, то можете отправить свои предложения по емайл мне или менеджеру проекта. Пошли дальше…