Сделка Райнемана

При виде удивительного памятника зодчества невольно казалось, что в действительности это дом какого-то плантатора-сумасброда, отстроенный на рабовладельческом Юге еще до Гражданской войны в США. Когда-то его полностью разобрали, – камень за камнем, доска за доской, мраморная плита за мраморной плитой, – а затем заново собрали, но уже посреди аргентинского леса.

Здание являло собой необычное зрелище. Несмотря на массивность, оно не давило на зрителя. Сидевший в Дэвиде инженер-строитель, пробудившись ото сна, ощутил восторг. В то же время он сознавал, что сотрудники снабженческих и финансовых ведомств пришли бы в ужас при одном лишь взгляде на это строение: чтобы его возвести, потребовалось бы менять привычные представления о методах ведения строительных работ и наиболее эффективных способах транспортировки.

И это – не говоря уже о невообразимо огромных расходах.

Немец, занимавший переднее сиденье, вышел из машины, подошел к задней дверце, за которой находился Дэвид, и открыл ее.

– Мы покидаем вас. Я получил огромное удовольствие от нашей с вами совместной поездки, большое спасибо. А теперь идите к двери, там вас встретят. Auf Wiedersehen.

Дэвид ступил на холодный бетон перед лестницей. Зеленый «Паккард», завершив свой путь по дугообразной подъездной дорожке, покатил к подножию холма.

Сполдинг постоял с минуту один. Если кто-то и наблюдал за ним со стороны, – а Дэвид предполагал, что так оно и было, – то у него создастся впечатление, что сегодняшний визитер поражен открывшейся его взору величественной картиной. Однако подобное заключение было бы неполным: Сполдинг не только любовался зданием, но и занимался более тривиальными вещами – присматривался к окнам каменного исполина, изучал крышу и подходы к нему.

Как войти и как выйти – вот о чем никогда нельзя забывать. Надо быть ко всему готовым, не теша себя надеждой на то, что не окажешься в неожиданной ситуации.

Поднявшись по лестнице к массивной деревянной двери, Дэвид не обнаружил на ней ни кнопки звонка, ни дверного молоточка. Да он и не думал увидеть их здесь.

Дэвид оглянулся. Внизу, на залитой светом прожекторов территории ни души – ни охранников, ни слуг. Словно вымерли все.

Вокруг – тишина. Казалось, что даже ветер в лесу старался как можно меньше шуметь, продираясь сквозь густую листву деревьев. И только фонтан, взмывая ввысь веселыми прохладными струями воды, не боялся нарушить безмолвие.

Но тишь эта, несомненно, обманчива. Ведущие за ним наблюдение из-за укрытия переговариваются между собой, но шепотом, почему он и не слышит их.

Сполдингу не пришлось долго ждать. Когда дверь открылась, он увидел в проеме Генриха Штольца.

– Добро пожаловать в «Habichtsnest», герр Сполдинг. В «Гнездо ястреба». Символичное название. В нем есть что-то театральное, не правда ли?

Дэвид вошел. Холл, как он и ожидал, был огромен. Люстра из нескольких тысяч хрустальных подвесок освещала мраморную лестницу, уходившую куда-то вверх. Стены были обиты парчовой тканью. Под отделанными серебром бра висели полотна эпохи Ренессанса.

– Насколько я могу судить, ничего общего с птичьим гнездом, – заметил Сполдинг.

– Полностью разделяю ваше мнение. Должен, однако, заметить, что, как мне представляется, слово «Habichtsnest» многое теряет в переводе на ваш язык. Следуйте за мной, герр Сполдинг. Герр Райнеман нас ждет на террасе, с которой открывается прекрасный вид на реку. Вечер сегодня, скажу вам, просто чудесный!

Прошествовав под красивой, хотя и несколько вычурной, люстрой мимо мраморной лестницы, они вышли через открытый проем в виде арки на просторную террасу, протянувшуюся вдоль задней стены здания. Меблировку ее составляли столики с ножками из гнутой стали и столешницами из прозрачного стекла, а также кресла и стулья различного размера, на которых лежали подушки из ярко окрашенной ткани. Несколько больших двойных дверей в стене по обе стороны от арки вели, как предположил Дэвид, в различные секции величественного сооружения.

Терраса завершалась высокой каменной балюстрадой, увенчанной скульптурами и изящными вазами с разнообразнейшими растениями. Впереди, в отдалении, несла свои воды Рио-Лухан. У левого края террасы пристроилось некое подобие небольшого павильона, за распахнутой дверцей которого виднелся толстый кабель. Это было местом стоянки электрокара. Длина проводов позволяла ему, несомненно, проделывать путь до самой реки.