Сделка Райнемана

Мир и покой царили на Терраса-Верде. Уличные фонари мягко освещали нелюдные тротуары, силуэты искусно подстриженных деревьев загадочно вырисовывались на светлом фоне милых, своеобразных домов средиземноморского типа, возведенных из кирпича и камня и покрашенных в мягкие пастельные тона. Из окон с подоконниками, заставленными горшками с цветами, лился уютный свет, исходивший от ламп в гостиных и спальнях. Какой-то мужчина в деловом костюме и с газетой под мышкой поднимался по ступеням к двери своего дома, на ходу доставая ключ из кармана. Молодая пара, держась руками за невысокую железную ограду, негромко смеялась. Девочка с рыжим кокер-спаниелем на поводке весело скакала по дорожке. Собака, прыгая радостно вместе с ней, то и дело попадала ей под ноги.

Как хорошо и спокойно жить здесь.

Дэвид на мгновение вспомнил другое место, в котором побывал сегодня. Стариков, от которых несло потом и мочой, беззубую проститутку, выставляющую в окне с грязным подоконником свои «прелести». Лавчонку с замызганными, давно не мытыми окнами, в которой торговали требухой для кошек и прочей того же рода снедью. Два огромных пакгауза, – в которых никто не работал. И, наконец, стоявший на якоре траулер, еще недавно следовавший строго по предписанию прямым курсом на Тортугас.

«Паккард» свернул за угол на другую улицу. Здесь было больше света и меньше ухоженных, подстриженных деревьев, хотя в остальном она мало чем отличалась от Терраса-Верде. Улица напоминала Дэвиду такие же точно тихие улочки Лиссабона – с дорогими магазинами для богатых приезжих и толстосумов из местных жителей.

Здесь также имелись магазины. Витрины со скрытой проводкой освещались мягким, ровным светом.

Новый поворот. Подъезжая к концу квартала, «паккард» замедлил ход и, поскольку путь был открыт, пересек перекресток. Магазинов тут было еще больше, деревьев же – значительно меньше. Бросалось в глаза и обилие собак, которых выгуливали в основном девушки. Вокруг итальянской спортивной машины толпились подростки.

Неожиданно Дэвид заметил знакомый плащ. Сначала только плащ – светло-серый. Человек, облаченный в него, стоял в дверях одного из зданий, рядом с витриной.

Опять – светло-серый плащ. И снова – входная дверь.

Человек был высоким и худощавым.

Высокий худощавый мужчина в светло-сером плаще. В дверях, как тогда!

«О Боже! – подумал Дэвид. – Да это же незнакомец с Пятьдесят второй улицы!»

Человек, повернувшись боком к улице, разглядывал что-то в слабо освещенной витрине. Хотя Сполдинг не мог видеть сейчас темных, глубоко сидящих глаз «старого знакомого», он ясно представлял их себе. И вспоминал заодно и своеобразную английскую речь, специфичную для выходцев с Балкан, и отчаяние, сквозившее во взгляде этого человека, когда он говорил:

– Никаких переговоров с Францем Альтмюллером... Это наше предостережение «Фэрфаксу»!

.Надо немедленно выйти из машины. Как можно скорее! Он должен вернуться на Терраса-Верде. Без Штольца. Вернуться во что бы то ни стало!

– Вон там, в начале следующего квартала, находится кафе, – сказал Сполдинг, указывая на оранжевый навес над тротуаром, издали бросавшийся в глаза, поскольку был ярко освещен горевшими под ним лампами. – Остановитесь возле него. Я позвоню оттуда в посольство.

– Стоит ли спешить так, подполковник? Это не к спеху. Я верю вам, что все идет своим чередом. Сполдинг повернулся к немцу:

– Вы что, хотите, чтобы я выложил все начистоту? Все, что я думаю о вас? О'кей, я так и сделаю... Вы не нравитесь мне, Штольц. И точно так же не нравится мне и Райнеман. Мне не нравятся и те люди, которые выкрикивают, выгавкивают приказы и следят неусыпно за мной... Конечно, я покупаю у вас кое-что, по это вовсе не значит, что я обязан проводить с вами все время. Я не обязан ни обедать с вами, ни разъезжать в ваших автомобилях после того, как мы покончили с делами на текущий день. Ну что, ясно я выразился?

– Вполне. Хотя и не совсем тактично. К тому же вы проявили черную неблагодарность, позабыв о том, что говорил я вам. Вспомните, это же мы спасли вам жизнь сегодня вечером.

– Это вы так считаете, но не я. Позвольте же мне выйти. Я позвоню и затем доложу вам обстановку... Как вы справедливо заметили, мне нет смысла обманывать вас... А затем мы расстанемся. Вы поедете своей дорогой, ну а я возьму такси.

Штольц велел шоферу остановиться у оранжевого навеса.

– Поступайте, как вам будет угодно. Однако я должен предупредить вас кое о чем. Если в ваши планы входит посещение доктора Леона, то лучше заранее отказаться от них. Все подходы к дому, как и сам он, охраняются нашими людьми, которые получили достаточно четкие указания не церемониться в случае чего. Чертежи останутся там, где находятся в данный момент.

– Сколь бы ни был ценен весь этот «товар», три четверти его не нужны мне и даром. И к тому же у меня нет ни малейшего намерения оказаться в расположении сформированной из ваших роботов фаланги.

«Паккард» подкатил к навесу. Сполдинг распахнул дверцу и, выйдя из машины, сердито захлопнул ее. Пройдя быстро в ярко освещенный холл, он спросил, где телефон.