Сделка с дьяволом

От неожиданности и потрясения, что время появления мальчишек на свет пришло, я не могла произнести ни единого слова. Так и стояла на месте оглушенная собственным пульсом и хаотичным потоком мыслей. Голоса Валентины Андреевны и Кати перемешались у меня в голове, пока я думала только об одном, чтобы дети подошли Егору в доноры. Потому что если этого не случится… Нет перед таким важным и ответственным моментом я не могла об этом даже думать!

— Артур сказал, что подъедет сразу в клинику, навряд ли он успеет добраться до дома за час, потому как находится в пригороде Мюнхена… — произнесла Валентина Андреевна.

Пока мы ждали автомобиль из клиники я поднялась наверх и сменила одежду. Воды подтекали, а низ живота стало периодически тянуть. Я глубоко дышала и пыталась успокоиться, не переставая думать за исход родов и судьбу моего старшего мальчика. Вся процедура забора пуповинной крови будет абсолютно безболезненна для меня с детьми и рисков никаких не нести, но вот только как пережить эти длительные часы ожидания проверки подойдёт ли эта кровь для Егора и примет ли его организм потом эти донорские клетки?

Я как в тумане ходила по комнате и собирала документы в больницу и вещи первой необходимости. Дети родятся немного недоношенными и я предполагала, что мне навряд ли позволят их даже приложить к груди. Но надежда умирает последней… Все же для близнецов тридцать седьмая неделя не такой уж и маленький срок, — успокаивала я себя.

Клиника находилась в получасе езды от нашего дома, но это время мне показалось целой вечностью. У меня тряслись руки. И я боялась операции, еще никогда я не ложилась под нож. Я боялась за детей и переживала за Егора. Казалось, единственное чувство, какое я испытывала последние полтора часа от момента, когда по моим ногам потекла тёплая жидкость до вот этих ярких лампочек на потолке, которые я рассматривала, когда меня везли в операционную — это безумный страх. Никогда в жизни мне еще не было так страшно.

Артур появился в самый последний момент и я думала, что он уже не успеет. В операционную его не пустили попросили переодеться в стерильный комплект прежде чем присутствовать в момент появления наших детей вместе со мной. Я поймала его встревоженный взгляд, черты его лица были резкими и я видела, что он сильно переживал. Но и мои эмоции были на пределе.

Он сжал мою руку, опустился на корточки передо мной и запечатлел на губах лёгкий поцелуй.

— Все получится, Вика, вот увидишь, — сказал он твердым голосом. — Я скоро приду, только переоденусь.

Мне не хотелось его отпускать, не хотелось оставаться одной. Я не понимала чужого языка, хотя последние два месяца исправно изучала его и сидела по насколько часов в день над учебниками и с Егором пыталась заниматься. Но сейчас в моей голове все плыло и я не могла ухватиться ни за одну мысль. В операционной меня попросили лечь на бок и последнее, что я отчётливо ощутила — это укол в спину, который мне сделал анестезиолог. Потом я лишь слышала свое грохочущее сердце и представляла здорового Егора в своих мечтах.

— Я выгляжу смешно в этом наряде, правда? — Артур постарался отвлечь меня и попытался пошутить.

Я перевела на него напряжённый взгляд, ощущая, что в эту минуту за шторкой, вероятнее всего, доставили из моего живота одного из детей. В узкой прорези между шапкой и маской на лице виднелись его янтарные глаза. И выглядел он не смешно, а довольно серьезно.

— Я бы вычислила тебя из всей толпы врачей… — заверила его тихим голосом.

В отличие от меня у Артура с немецким языком все было куда лучше и первое время я даже опасалась выходить без него в город. Нет, я конечно же наверстаю упущенное, выучу язык, но сейчас мне не было до немецкого словаря никакого дела. Я даже не пыталась вслушиваться, что говорили врачи.

— Я слышала, что в случае, если нет осложнений после родов, то маму отпускают с детьми на следующие сутки? — я повернула голову и взглянула на него.

— У тебя кесарево. И у нас несколько необычная ситуация. К тому же недоношенные до срока близнецы.

Я услышала тихий писк и моё сердце болезненно сжалось и пропустило удар. Я как могла пыталась рассмотреть новорождённого малыша, но спустя секунды врач упростил мне задачу: высоко поднял ребенка и показал нам сморщенного красного человечка.

— Игорь… — тихо прошептала я. — Это Игорь!

Он отдал новорожденного мальчика медсестрам и спустя несколько минут извлёк из меня второго и показал его нам.

— Глеб…

Оба мальчика кряхтели и пищали как котята, но ни один из детей не голосил, как в своё время Егор в первую минуту своей жизни. Врачи переговаривались между собой, а я сквозь слезы на глазах, ворочала головой и пыталась вырвать взглядом своих сыновей. Мне было так мало этих нескольких секунд! Я мечтала их обнять, прижать к себе и больше никому не отдавать. Мечтала рассмотреть каждую черточку на их лицах, чтобы навсегда запомнить момент нашей первой встречи.

— Что они говорят? — я взглянула на Артура, который не сводил глаз с кювезов.