Сделка с Прокурором

- Искренне говоря, я и сама не знаю, - развела она руками. - Я сделала вид, что не держу на Марано зла и даже, что готова ответить на его чувства взаимностью... Потому что хотела вернуть себе всё, что потеряла. Потому что считала, что он мне должен. Но я знаю себя. И я чувствую, что долго не выдержу. Я чувствую, что вот -вот сорвусь и выскажу Марано всё, что о нём думаю. И снова всё потеряю. Снова всего лишусь. Я понимаю как это выглядит. То, что я пришла к тебе. Ты ведь тоже причинил мне сильную боль! И поэтому и с тобой тоже я не хотела иметь ничего общего! Но я никогда не ненавидела тебя. Обижалась, да. Злилась, ещё как! Однако больше всего я боялась того, что ты опять причинишь мне боль, - каждое сказанное ею слово было правдой, поэтому Элизабет могла не опасаться, что Кристиан заподозрит её в неискренности. - Крис, я не хочу опять всё потерять! Моя работа, мои сотрудники, доверие ко мне клиентов - всё это очень важно для меня. В этом - вся моя жизнь. Я думала, что справлюсь, что смогу преодолеть своё отвращение к Марано, но я переоценила себя, - она всхлипнула. И всхлип этот был искренний, потому что она искренне ненавидела ситуацию, в которой оказалась. Она хотела узнать правду, но понятия не имела, что она будет делать с этой правдой. Она хотела вернуть своё, но не ожидала, что цена окажется настолько высокой. - Как насчет того, чтобы просто выслушать меня и поддержать советом? - спросила она, взирая на мужчину своими огромными, покрасневшими от пролитых слёз глазами.

- Выслушать и поддержать советом? - облегченно переспросил он и заглотнул наживку. -Разумеется, Лиз. Я весь и полностью в твоём распоряжении. И вместе, я обещаю тебе, мы придумаем, как отделаться от Марано с наименьшими для тебя потерями.

Элизабет со слабой улыбкой кивнула своему собеседнику и подумала о том, что прожженный придворный интриган и опытный политикан Эдвард Марано оказался совершенно прав, когда в пух и прах разнес её сценарий первой встречи с Галлези.

Ведь это именно Марано настоял на том, чтобы она не шла прямо к Кристиану, а подождала пока, пусть и символически, но он придет к ней. И Марано же настоял на том, что она не должна выходить на Кристиана ни с какими конкретными предложениями. «Все предложения и инициативы должны исходить исключительно от Г аллезе, так как в этом случае меньше шансов, что он заподозрит вас в том, что вы пытаетесь его использовать, - объяснил ей королевский прокурор»

Глава 19

Лика сидела за барной стойкой кофейни, когда услышала последние новости. Элизабет Норфлок, чтоб её нечисть забрала, продолжает жить и радоваться жизни.

А заказчик всё молчит и молчит.

Когда четыре дня назад Лика узнала, что Элизабет выжила, она вначале здорово расстроилась. Однако затем вспомнила, что эту операцию планировала не она, а лично клиент - значит, и провал тоже был на нём.

Очень странный на этот раз у неё был клиент, даже ей наёмной убийце, привыкшей к клиентам - психопатам и параноикам самых разных мастей, этот клиент казался чрезвычайно странным. Обычно клиенты знать не хотели подробностей дела. Для них был важен только результат - то есть, мёртвое тело того, кого они ей заказали.

Этот же клиент предоставил её подробный план операции. И всё что ей оставалась, это прийти на всё готовое, наложить разрушающее заклинание на тормозную систему, которое бы активировалось при скорости солармагика в сорок миль в час и всё. Более того, заказчик строжайше запретил любого вида самодеятельность, какой бы уместной согласно обстоятельствам она ей не казалась.

Лика была лихом, и как любое лихо она питалась отрицательными эмоциями, но конкретно для неё особенно вкусными были страх, боль и ужас. Именно этот вид отрицательных эмоций - она предпочитала с детства, их она жаждала, ими она никогда не могла насытиться в полной мере. Да и как можно вдоволь насытиться тем, что делает тебя более могущественной магически, сильнее физически и умнее интеллектуально и что дарит тебе ни с чем несравнимое удовольствие?

К сожалению, в связи с тем, что заказчик настаивал именно на несчастном случае, то этот конкретный заказ обделял её в плане наслаждения мучениями жертвы, хотя и делал довольно богатой с финансовой точки зрения.

Если бы жертвой была не Элизабет Норфлок, то Лика однозначно отказалась бы. Она достаточно хорошо зарабатывала, чтобы позволить себе выбирать только те заказы, выполнение которых приносило бы ей не только деньги, но и удовольствие.

Однако за время судебного процесса над Элизабет Лика так пристрастилась к её эмоциям, что теперь, как хорошо натасканная охотничья гончая, могла улавливать их даже на очень большом расстоянии. Правда, чем большее расстояние было между нею и Элизабет, тем слабее она ощущала её эмоции. Да и вообще любое лихо могло чувствовать эмоции только тогда, когда было полностью сконцентрировано на своей жертве.

Иначе говоря, если Лика хотела насладиться предсмертной агонией Элизабет Норфлок, то ей обязательно нужно было хотя бы приблизительно знать время её смерти.