Сделка с совестью

Ничего не говоря, амбал сбрасывает мою руку и вместе с водителем Антона выходит из комнаты. До ломоты в пальцах я стискиваю ладони в кулаки и смотрю на закрытую дверь, ощущая странное вязкое чувство внутри – будто угодила в топкое болото.

– Какая же ты врунишка, Настя, – гнусно ухмыляется Антон, рассматривая меня прищуренными глазами. – Говорила, что поругались с Алёной и она тебя больше видеть не хочет, а оказывается, хочет и даже примчалась за тобой. – Он насмешливо покачивает головой и издает неопределенный хмык. – Впрочем, так даже лучше. Ну рассказывай, Золушка, как тебе живется в высокой башне? Сидишь, наверное, целыми днями за семью печатями и не знаешь, что вокруг происходит, да?

Горло сдавливает удушающий спазм при мысли, что Антон прикасался к Ласке и возможно… Нет, нельзя развивать эту мысль. Слуцкий бы не посмел поступить так с близким мне человеком…

– У Насти аллергия на алкоголь. Ей врач нужен. Отпусти ее, пожалуйста. – Я пытаюсь вложить в голос как можно больше твердости, но он все равно дрожит от волнения.

– Да бог с тобой, Алёна! Разве я ее держу? Думаешь, силой сюда притащил? Сама Настя пришла и себя предложила. Да, солнышко? – Антон поворачивается к Ласке и гладит ее по темным волосам, а та заторможенно кивает в ответ. – Не понимаю, что ты над ней как наседка трясешься, – оскаливается Слуцкий. – Лучше бы обо мне так переживала, звездочка. Сказать, чем обернулись для меня твои случки с Багдасаровым? – Он опрокидывает в себя стакан с виски и с грохотом ставит его на стол. – Кириянов пригрозил меня убить в случае ошибки. А как их не совершать, когда боевая подруга в потаскушку превратилась и за деньги продалась моему конкуренту? Думала, я проглочу это предательство? Что об меня ноги будут вытирать всякие мрази? Такая твоя благодарность за то, что в свет вывел, да?

Сердце в груди пропускает удар от страха, когда Антон раздраженно подается вперед и кладет руки на стол, сцепляя их в замок.

– Я не в курсе, кто такой Кириянов. Ты сам создал себе проблемы, я к ним не причастна…

– Причастна-причастна, Алёна, – перебивает Антон и смотрит на меня глазами полумертвого хищника, которого загнали в угол и который терпит поражение, но винит в своих бедах кого угодно, только не себя.

Слуцкий откидывается на спинку дивана, криво улыбаясь, а я снова перевожу взгляд на Ласку. Еще чуть-чуть, и малышка потеряет сознание, а потом наступит анафилактический шок…

– Ей врач нужен. Отпусти Ласку, – предпринимаю еще одну попытку помочь Насте.

– Добрая ты душа, Алёна, – раздается злой смех Антона, от которого по телу бегут неприятные мурашки. – Только не со мной. Сучкой редкостной оказалась по факту. Прыгнула к нему в постель… Понравилось хоть, как трахается?

Антон не касается меня руками, но взглядом… Везде, где он задерживается, вспыхивает фантомная боль.

– Ты под кайфом? – спрашиваю я, вздернув подбородок и поражаясь собственной смелости.

– Не употребляю, Алёна. Ты же знаешь, что подобными вещами не балуюсь, – злобно выплевывает он.

– Перед тем как сюда зайти, я позвонила человеку Багдасарова, и он будет здесь с минуты на минуту.

Только, скорее всего, Егор не успеет. Да и вряд ли спасет меня от того, что я вижу в глазах Антона. Слуцкий уже вынес приговор, и изменению он не подлежит. Личные счеты у нас.

– Да мне уже как-то похер, Алён. Хотя… Это даже к лучшему, – хмыкает Слуцкий, пригубив виски из стакана. – Пусть эта скотина увидит, какая ты потаскуха. А ты она и есть. После всего, что сделала.

Антон встает с дивана и подходит ко мне, дергает на себя за руку и подводит к столу. Вибрация сотового в заднем кармане джинсов заставляет вздрогнуть от неожиданности. Это не остается без внимания Слуцкого. Он вытаскивает телефон, посмотрев на дисплей, выключает и бросает на стол.

«Господи, – молюсь я про себя, – пусть звонившим окажется появившийся в сети Гончаров и предотвратит катастрофу, придя на помощь. Я вернусь с Лаской домой и забуду об этой встрече с Антоном и его словах как о страшном сне. Пожалуйста».

– Пей, звездуль, не люблю, когда ты такая взвинченная и напряженная. – Слуцкий протягивает мне стакан с алкоголем и заставляет испуганно поднять на него глаза. – Хотя это мне, по идее, нужно паниковать. Знаешь, что со мной пообещали сделать, если я тебя трону? – Он кладет ладонь мне на талию и сжимает ее. – Убить. А Кириянов, пообещал сделать то же самое, если прогнусь под условия Багдасаровых. Замкнутый круг. Но я нашел выход.

– Какой? – получается произнести не сразу, потому что в горле пересохло.

Меня колотит от нервов и страха. Я перевожу взгляд на Настю, по щекам которой текут слезы.

– В обоих случаях меня нагнут. А я нагну тебя. Думаешь, поплакалась перед денежным мешком, сопли попускала, какие все вокруг негодяи, а ты разнесчастная овца, ноги раздвинула и в шоколаде оказалась?