Сделка со Смертью

– Вам нужно отработать наказание. У нас конкурс между общагами. Приведите нашу к победе и наказание снято, вас не выселят. Но. Плюс еще каждому по двадцать пять часов отработки, которую вы закрываете в течение двух месяцев. Эльдар.

Эл взглянул на него, приготовившись услышать «пошел прочь». Ничего нового. В отличие от собак он знал, что кормящая рука и все в этом духе – чушь полная. И тебя погонят в шею в любом случае. Каждый думает лишь о себе. Закон выживания. Твои проблемы никому не сдались, потому что у каждого были свои.

Он был готов.

– Постарайся, – надавил комендант интонацией так, что Эл в точности воспроизвел в уме их разговор год назад. Когда Эл вышел из колонии, абсолютно пустой внутри, без планов на будущее. Он мечтал лишь о том, чтобы оставить свое прошлое. Ему удалось на грузовом судне покинуть страну и оказаться в этой. Когда он автостопом добирался до Пагубы, Артем Валерьевич оказался последним водителем попутки. Это благодаря ему он теперь в общаге. Эл не был студентом, формально он даже в общежитии нигде не числился.

«Ты будешь жить здесь. Но никаких косяков».

– Понял.

– Я это уже слышал.

– Победа, так победа.

И он вышел.

Когда Эл спросил его тогда, почему он это делает, то услышал в ответ, что Артем не спас такого же голодранца как он однажды. Прогнав из подъезда шпану, думая, что они наркоманы, он потом нашел одного из них замерзшим на помойке. В пацифизм Эл не верил, как и коменданту, правдой ли вообще была эта история? Он заметил тогда горечь в его глазах, переставших на время рассказа видеть дорогу. Обычно такой бывает у людей, когда что-то касается их лично. В любом случае, для Эла возможность где-то жить и быть спрятанным являлась пунктом передышки в бесконечной борьбе. Но Эл все равно никогда не расслаблялся.

Прошлое всегда догонит, как ни крути. Ты тот, кто есть, кем бы ты ни казался. И вот это прошлое снова смотрит на него через глаза Смерти на такой знакомой карте.

Всех остальных Эл дождался в коридоре. Он прислонился к стене, холодной словно лед, ощущая внутри то же. Сколько он себя помнил, холод был его вечным спутником. Он никогда не сможет привыкнуть к теплу и не сможет чувствовать безопасность.

Когда вышла Аида, он преградил ей путь.

Не так быстро, маркиза.

Если он был сделан изо льда, то она была ледоколом. Точно так же его царапала каждый раз их встреча, вызывая раздражающий зуд под грудной клеткой. И звук, с которым они сталкивалась, напоминал то, как должна звучать ненависть.

– Ты же вся насквозь фальшивая, да.

Это был не вопрос.

Мы ненавидим в других то, что нас раздражает в нас самих.

Седьмой. Колесница.

Преимущество иметь такую соседку в том, что Тая игнорировала само существование Иды. Это было удобно, потому что Иде сейчас не до выстраивания коммуникаций. Дурацкий конкурс. Что за страна, если ее события нельзя отыскать в интернете? Ида уже час мучила Гугл, но ни одного упоминания о чертовом конкурсе общаг!

И где тогда брать информацию, что этот загадочный конкурс из себя представляет? Иде совершенно не нравилось быть в неведении. Нужно узнать, к чему готовиться. Задание дали, а пояснений ноль. Кто так вообще делает?

От безнадежности Ида чуть не взвыла. Но позволила себе лишь с тяжелым вздохом подойти к окну. Еще зеленые деревья радовали глаз и придали хоть какое-то душевное спокойствие.

Невольно она улыбнулась, обнаружив на подоконнике ванные принадлежности. Расстелив пакет, Тая сушила на нем свою губку. Черную, конечно. Тут же стояли баночки для волос и обсыхала резинка. Иде предстоит еще привыкнуть к укладу жизни в общаге. Она все утро настраивалась на то, чтобы сходить в душ. В последний раз девушка мылась вчера в спортивном клубе, где проходил кастинг. А как быть здесь еще не знала. Встреча с комендантом прошла в девять утра. До пар оставалось четыре часа, и Ида успеет.

Она уже предвкушала увидеть недовольное лицо Таи, когда спросит о местонахождении душа, но ее внимание отвлекло черное мельтешащее пятно за окном. Ида подалась вперед, чтобы лучше рассмотреть. Но не вышло. Стукнувшись лбом о стекло, ей пришлось наклонить голову под неудобным углом, чтобы увидеть. Эл качал руки на брусьях. И даже с высоты четвертого этажа можно было видеть насколько широкие у него плечи и наблюдать перекатывание мышц на сильной спине даже под кофтой. Ида разглядывала, как сокращаются его бицепсы и трицепсы, как натягивается ткань, очерчивая мышцы дельт.

И как ему не жарко? Весь в черном, с длинными рукавами. Он бы еще шапку надел. На улице, несмотря на облачность, было почти тридцать градусов, когда Ида смотрела погоду, прикидывая в чем пойти на учебу.

Она уже собиралась отвернуться, решив, что парень закончил. Но Эл резко перепрыгнул на турник. Ловко зацепившись руками, он прокрутился в воздухе на все триста шестьдесят. И дальше его тело начало вытворять что-то невообразимое, от чего сердце Иды забилось с бешеной силой. То ли от страха, что он вот-вот расшибется, то ли от восторга. Похожее чувство она испытывала, лишь когда впервые увидела танец на пилоне.