Сдохни, тварь, или Любовь цвета одиночества

Василиса утверждала, что она антисемитка, а кавказские предложения просто не рассматривает. Что не мешало ей одновременно иметь в любовниках грузинского еврея Дато и бухарца Руслана.

— Ты ж говорила, что любишь русских! Русее Роберта не бывает, просто от сохи, — обиделась я за бывшего.

— Ну и что, все равно не мой тип. Никогда бы с таким не стала, — уверила меня разборчивая Василиса. — Ой, подожди, я там, в зале, телефон свой забыла! Василиска быстро сбегала туда-обратно, и мы поехали.

Я веду машину одной рукой, потому что кайфую. По пустым, чистым улицам, в предрассветный час везу подругу домой. Мне весело и авантюрно. Я свободна и вчера, и сегодня, и завтра, за мной никто не гонится, мне не надо от кого-то прятаться, я приду домой, не оправдываясь, и лягу спать, не боясь, что с меня сдернут одеяло и начнут пытать: «Где была?»

Мне легко-легко…

Это было всего год назад. А сегодня мой враг исчез.

Ну куда же он делся?!

Портрет шестой Тухлый

— Он всегда спал на животе, засунув руки «крабом» под подушку. Его уткообразный нос, предмет моих вечных издевок, криво лежал на верхней губе и подрагивал ноздрями. Шея в складочку, как у босса. В мелких красных точечках. В кино такой грим губкой делают актерам, которые пьяниц играют. Спит тихо и глубоко. Когда сын был совсем маленький, мы вместе с ним «мучили» папку, щекоча его нос зубочисткой, сын пытался поднять ему веки и растягивал морду, как Джерри коту Тому. Роберт сквозь сон беззлобно бурчал: «Ну что вы де-е-лаете со мной…» — и переворачивался на другой бок. Тогда мы с сыном садились на папу сверху, Иван щекотал ему пятки, а я дула в ухо. Он притворно сердился. Мы все трое были счастливы…

Оказывается, я уже давно говорю в трубку монологом.

Тихая Василиса покорно слушает или заснула.

— Алле?

— Да, — отзывается Вася. — А ты не думала, что его мог убить кто-нибудь из твоих мужчин?

— А как ты себе представляешь мои дознания? Я буду подходить к каждому из своих бывших и спрашивать: «Извини, ты случайно не убивал моего мужа?»

Василиса задумывается. Включает воду на кухне и начинает мыть посуду. Мембрана в трубке оглушительная. Кажется, что на голову мне посыпался металлический град и лязгают инструменты для пыток.

— А что ты так переживаешь? — ядовито подкалывает Вася. — Ты же ненавидишь его?

Вода затекает в левое ухо и вытекает из правого.

— Ненавижу. Но у меня синдром «потери врага». Сильная «ломка».

— Эти твои термины… — морщится Василиса и выключает воду.

— Это не термины, это состояние души. Изменение в жизни неизбежно влечет за собой «ломку». Человек судорожно начинает искать новый смысл жизни и не всегда его находит. Роберт меня стимулировал, понимаешь? Когда мы с ним расходились, у меня был стимул выжить. У меня получилось. Дальше задача было посложней — забыть его. И это получилось — я переключила свое внимание на весь мир, в котором его больше не было. Но он не сдавался, не зная, как больнее мне отомстить за живучесть. Видимо, долго думал и отнял главное — мой покой. Он исчез и теперь я думаю только об одном, где он?

Василиса затихла, должно быть, кончилась грязная посуда. — Слушай, а может, его Дед завалил, помнишь, у тебя поклонник был? — хихикнула Василиса.

— Тухлый, что ли? — скривилась я. — Кого он может завалить, он даже бабу завалить не сможет.

— А если предположить, что он тайно ревновал, грамотно спланировал, а потом аккуратно убрал? — подражая мне, сформулировала подруга.

— Вася! По теории вероятности, Роберт спрятался где-нибудь на Мальдивах и удовлетворенно квасит, зная, что его все ищут.

Лимит Васиного времени исчерпан. Ее ждут в караоке, где беседы не актуальны, там или поют, или пляшут.

— Я тебя люблю, — говорю я Василисе, потому что хочу услышать то же самое в ответ.

Она мягко смеется и отключается.

Тухлого Василиса вспомнила не случайно.

Он занимал отдельную нишу — «преданный фанат».

Не склонна обращаться к словарям, поэтому определение слову «фанат» выведу, исходя из собственного опыта.

Фанат — существо неопределенного пола и возраста, которое в отсутствии собственных талантов очень назойливо поклоняется чужим.

Как правило, отношение к фанатам определяется личной самодостаточностью и комплексами полноценности. Кто-то их стесняется, некоторые приходят в бешенство, а многие без них и шагу не делают. «Короля играет свита», вроде так…

Кстати, фанатеют не только от распиаренных звезд, но и от красавиц, красавчегов, машин, украшений, брендов.

Дед выбрал для себя «классику жанра» — поклонение фигуре из шоу-бизнеса, то есть мне.

В силу возраста, который все же у него имелся, он не был навязчив. Ему было около шестидесяти годков. Самое время, чтобы фанатеть…

В столь почтенном возрасте карикатурно поджидать у подъезда, выкрикивать речевки и выводить краской имя на заборе. Дед вошел в «семью» фанатом-помощником.

Все, что касалось творческой стороны моей жизни, находило живой отклик у Деда. Артисты — люди в основной массе не рациональные, забывчивые, а попросту — раздолбаи.