Сдвиг. Как выжить в стремительном будущем

Десяток с лишним лет педагогических изысканий показывает, что обучать чему-то в отрыве от контекста очень трудно; и все же мы учим своих студентов при помощи учебников и наборов абстрактных задач. Мы требуем «не списывать» на тестах, где от студентов требуется давать «правильные» ответы на абстрактные задачи, несмотря на то, что имеется масса свидетельств в пользу того, что сотрудничество на экзаменах повышает качество обучения[286]. Мы учим детей (и взрослых) быть пунктуальными, послушными, предсказуемыми и дисциплинированными. Мы не поощряем игры или загоняем их в рамки большой перемены. Мы называем математику и науку «серьезным делом», а потом коллективно умываем руки, когда ученики терпят поражение на профессиональном фронте науки, технологии, инжиниринга и математики. И все же, когда работодателям задают вопрос, какие качества в новых работниках они ценят более других, те предсказуемо выдают список, в котором значатся креативность, изобретательность, энтузиазм и веселый нрав.

Но в действительности мы почти всегда и во всем взаимосвязаны, сотрудничество — наша «настройка по умолчанию», и по мере того, как совершенствуются роботы и устройства на основе искусственного интеллекта, а работы с повторяющимися заданиями выводятся в другие страны, а потом в центры хранения и обработки данных, креативность становится все более значимым атрибутом нашей жизни.

И выходит так, что финансовые методы кнута и пряника могут, конечно, ускорить темпы решения людьми итерационных или линейных проблем, однако становятся преградами в тех ситуациях, когда приходится дать волю воображению и представить креативное решение или вариант нелинейного будущего[287]. Для такого рода задач игра становится очень важным средством, если проблема не в том, чтобы дать «ответ», но скорее в том, чтобы вообразить нечто совершенно новое[288].

Не за горами то время, когда мы с первых минут нашего существования будем расти в постоянной связи с устройствами искусственного интеллекта и роботами, которые станут дополнять наш разум и наше тело. Зачем же продолжать пользоваться системой образования, которая старается превратить людей в роботов из мяса и костей, запрограммированных на успех в эпоху мануфактур, а не нашего постиндустриального общества, которое вскоре войдет в эру искусственного интеллекта? Почему бы не расширить нестабильную, эмоциональную, креативную и органичную природу человека, который вместе с устройствами искусственного интеллекта и роботами будущего станет основой рабочей силы новой эпохи?

P. S. Когда теория терпит поражение

Избыток теории порой может оказаться фатальным.

Ранней осенью 1347 года в хлопотливую гавань сицилийской Мессины незаметно вошло самое обычное судно. Генуэзских купцов можно было встретить в каждом порту Средиземноморья, однако моряки означенного судна везли с собой далеко не желанный груз — Yersina pestis, бактерии-возбудители бубонной чумы. Не прошло и года, как Европу охватила эпидемия, стершая с лица земли добрую половину населения многих городов и поселений.

Тогда, как и теперь, охваченные паникой люди бросались к специалистам в поисках ответов. В XIV веке самым близким эквивалентом Всемирной организации здравоохранения был медицинский факультет Парижского университета. Ужасным летом 1348 года медицинские светила погрузились в исследования и нескончаемые дебаты, чтобы в следующем октябре представить обществу плод университетского творчества — «Научное объяснение чумы»[289].

В первой части трактата исследуется этиология «сего великого мора», как именовалась чума в те дни. «В году 1345-м, в час пополудни марта 20-го числа, случилось великое соединение трех планет в Водолее». Соединение Марса и Юпитера «вызвало смертельную порчу воздуха», которая распространилась с берегов Сицилии, чтобы заразить остальную Европу. Больше всего риску были подвержены, как утверждали авторы трактата, те, у кого «тела горячи и влажны», а также «те, кто ведет дурную жизнь, не зная меры в физических упражнениях, плотских сношениях и купаниях».

Сейчас, по прошествии почти семи столетий, легко, посмеиваясь, читать эти внушительные заявления. Но гораздо удивительнее другое: если рассматривать его сам по себе, то доклад Парижского университета представляет собой тщательный и вдумчивый образчик ученой мысли и замечательный пример человеческих знаний, над которыми довлела теоретическая доктрина. Не будем забывать, что с 1348 по 1350 год было написано 24 научных трактата о чуме, и авторами многих из них были ведущие умы своего времени. Никто не сумел ближе подойти к идентификации бактериальной инфекции в качестве причины заболевания; первый микроскоп появился только спустя три столетия. Никто не понял, что распространителями заболевания являются крысы и блохи.