Сдвиг (СИ)

-Измена - это то, что мы здесь делаем, - хмуро оглянувшись на лагерь, сказал Серый.

-Это не нам решать.

-Вот именно это и выводит меня из себя.

Мародеры замолчали, каждый думая примерно в одном направлении.

День уже кончался, начинало темнеть, но деятельность, которая кипела в лагере, не остановилась и продолжалась уже при свете больших костров.

Большинство мародеров и охотников маялось бездельем, с того самого момента как они пришли в лагерь пять недель назад, командование так ничего им и не поручило, даже пресловутого патруля. Так обстояли дела со всеми кто выжил после всех тех волн, что обрушили на них племена. Бурной деятельностью в лагере занимались только новобранцы и резервисты, которых оказалось никак ни меньше, мародеров и охотников. Тем же приходилось просто сидеть на месте и ничего не делать, от чего у многих и появились мысли о том, чтобы покинуть лагерь и продолжить войну, но уже самостоятельно.

Складывалось впечатление, что ставших уже ветеранами бойцов, большинству из которых, не исполнилось и двадцати, берегут до критического момента. Но тот удалялся с огромной скоростью от них, с каждым новым метром построенной вокруг лагеря стены.

Молодые, но уже доказавшие своё право быть, лучшими из лучших, бойцы, не хотели становиться свидетелями гибели родных полисов, где остались друзья и семьи, да и весь родной мир. Но командование Альянса в лице генерала Ворона, наверно самого свирепого военачальника за всю историю Бера, жестокость которого по отношению к таарцам вошла в пословицы, считал по-другому. Мародеры и охотники не могли этого понять, отчего и стали усматривать различные заговоры.

Но пока не пришли вести о первых атаках на полисы все мирились с таким положением дел. Но, то, что долго так продолжаться не может, понимали все. Напряжение в воздухе с тех пор как таарцы всё ближе подходили к Орготу, первому пограничному полису, становилось всё более явным. Мародеры и охотники словно потревоженные берские медведи в любой момент готовились напасть на любого, кого сочтут угрозой. А за угрозу с недавнего времени стали принимать и последнее оставшееся командование Альянса и самого генерала Ворона.

Буря наметилась ещё ночью, когда пришли известия из Оргота.

Одна из многочисленных армий племён напала на него вечером, захваченные в боях артиллерийские установки и другое снаряжение армии Альянса, сильно упростило им задачу. Небольшой полис, которых в Бере около пяти десятков, был захвачен практически за несколько часов. В лагере об этом стало быстро известно, и на следующее утро он стал похож на развороченный осиный улей.

О неизбежности произошедшего знали все. Мародеры и охотники не имели никаких сомнений, на тот счёт какая участь ждёт небольшой пограничный полис, население которого в шесть раз меньше их собственного лагеря. У него ни одного шанса выстоять и пару дней, но от этого, волнение, поднявшееся в лагере не стало менее тихим. Это стало своего рода сигналом к действию и бойцы Альянса, приготовились взять всё в собственные руки, если командование не способно больше принимать решения.

Угрюмые мародеры и охотники, собравшиеся у крепости, где размешался командный центр, ждали появления генерала Ворона.

Капитаны, которые высыпали из крепости, как только начала собираться толпа пытались урезонить бойцов, но у них ничего не получалось. Мародеры и охотники смотрели на командиров, а те собравшись вместе крепко решили, выяснить политику оставшегося командования Альянса.

Гул вокруг крепости стремительно нарастал, шумел уже весь лагерь. Теперь уже только командиры звеньев, держали бойцов в достаточном удалении от крепости, чтобы не случилось беды.

Командование осознало, что нужно предпринимать какие-то действия, если оно не хочет иметь дело с бунтом.

К командирам вышел Стагот.

Колдун этот имел самую жуткую репутацию, среди всей колдовской братии, хоть они и не имели собственных объеденных одной целью структур, ими негласно командовал именно он.

Все прекрасно об этом знали, а потому притихли, колдуны оставались той силой, с которой приходилось считаться и мародерам и охотникам.

Стагот выйдя из крепости, направился прямиком к командирам, которые стояли обособленно. Оказавшись с ними рядом, после небольшой паузы, он заговорил:

-Я понимаю ваше волнение и потому прошу выслушать меня внимательно. События приняли такой оборот, что бездействие кажется вам напрасным и даже предательским. Но на, то есть причина…

-О какой причине ты говоришь колдун? – спросил один из охотников.

-Её узнают лишь некоторые из вас, такова воля Ворона.

Командиры зашумели, но Стагот остался спокоен, и терпеливо дождался, когда все утихнут.

-Где сам генерал?

-Почему мы не видели его уже месяц?

-Почему не он говорит с нами?

Вопросы посыпались один за другим.

Колдун поднял руку, призывая к тишине.

-Как я и сказал, из вас это узнают лишь некоторые.

-Тогда кто это будет колдун? И почему мы все не можем услышать то, что ты хочешь сказать?