Се ля ви: эротическая проза (сборник)

Геннадий зашел в купе и положил свою добычу Але на грудь. Сорванная роза, соприкоснувшись с телом женщины, отдала эфирный запах и наполнила ароматом все купе.

Аля приоткрыла глаза и с удивлением посмотрела на розу.

– Какая прелесть! Откуда это?

– Это добрый ангел принес, пока ты спала, – прошептал Геннадий.

– Спасибо, милый! Наверное, добрый ангел – это ты!

Аля расплылась в нежной улыбке и подумала про себя: «Мало того, что он щедрый человек, крепкий мужчина, так еще и романтик. Нет, определенно, он мне нравится все больше и больше».

Розочку они поставили в стакан с водой и ехали остаток пути улыбаясь, не сводя глаз друг с друга.

Как знать, может и правда в этом купе поселился резвый купидон и, веселясь, разбрасывал свои стрелы направо и налево.

2 Часть

Двадцать один сорок пять по киевскому времени, поезд прибыл на вокзал «Харьков пассажирский»…

Геннадий помог Але собраться и вынес ее сумку на перрон. Мягкий бархат южной ночи опустился на женские плечи. Геннадий проводил Алю до стоянки такси, и как та ни возражала, поскольку до дома было ехать не более десяти минут на метро, он усадил ее в машину, договорился с водителем, и, нежно целуя руки, попрощался.

– До свидания, Аличка! Спасибо тебе за чудесное общество. Надеюсь на нашу скорую встречу. Целую ручки!

– До свидания! И тебе, Гена, спасибо за все!

Машина отъехала, оставляя позади и многолюдный вокзал, и растерянно машущего рукой Геннадия.

Алино внимание переключилось на предстоящее скорое свидание с самыми дорогими и близкими ей людьми – мамой и сыном. Она набрала мамин номер.

– Алло! Мамочка, здравствуй, я уже приехала, скоро буду дома!

– Здравствуй, доченька, мы ждем тебя!

После скоропостижной смерти отца в пятидесятивосьмилетнем возрасте мама стала для нее самим родным и близким человеком на Земле. Тамаре Петровне исполнилось шестьдесят пять лет, но она держалась бодро и еще продолжала работать в местной школе учителем биологии.

Тамара Петровна умела находить язык с молодежью, поэтому внук Данька всегда с удовольствием проводил у нее летние каникулы. Его никакими коврижками нельзя было выманить даже на море или в зарубежную поездку. Здесь у него были друзья детства, своя молодежная тусовка и, конечно же, давняя симпатия – девочка Галя, с которой они пока только дружили, но, как известно, от дружбы до любви, особенно в таком возрасте, один шаг.

Такси притормозило возле многоэтажного дома. Аля поблагодарила водителя и на лифте поднялась на пятый этаж, позвонила в знакомую дверь.

– Здравствуй, мамочка! – расцеловала она маму. – Привет, сынок! – крепко обняла Данилу. – И тебе, Жулька, привет! – она потрепала по морде радостно лающую таксу.

– Здравствуй, доченька!

– Привет, мам!

– Гав! Гав! Гав!

Вот и состоялась встреча с самыми близкими и любимыми созданиями.

– Доченька, как добралась?

– Все хорошо, мамочка!

– Тогда мой руки и пошли к столу.

Аля выложила гостинцы, вымыла руки и прошла в большую комнату за празднично накрытый стол.

– Мамочка, ну зачем ты? Не нужно было беспокоиться!

– Как же не нужно? Ты для меня самый дорогой и желанный гость!

На столе дымились голубцы, котлеты с молодым картофелем, благоухал укропом овощной салат, селедочка под шубой, розовел клубничный компот в запотевшем графине ну и, конечно же, торт «Наполеон» – настоящий торт «Наполеон», который умела готовить только ее мамочка.

Посмотрев на все это великолепие, Аля подумала: «Да, видимо насмарку пойдут все мои диеты и воздержания, но я тоже живой человек, и эта пытка украинскими голубцами и «Наполеоном» выше моих человеческих сил!».

– Спасибо, родная! Кто бы меня еще побаловал, если не ты?

– Приятного аппетита, Аличка! А мне только и осталось баловать, так это тебя и Даньку, ну и Жульку еще немного.

Жулька подняла благодарные глаза на хозяйку, отрываясь от мисочки с котлетой.

Тамара Петровна разлила рубиновое каберне по хрустальным бокалам, и компот Даниле.

– Ну, за встречу, доченька!

– За встречу, дорогие мои, и за ваше драгоценное здоровье!

Маленький домашний пир начался. Под душевные разговоры, они добрались до торта, когда уже было далеко за полночь. Но на него, ни у кого не осталось сил, а главное места в желудке, поэтому выпив чай и пригубив по чайной ложечке десерта, они решили полное поглощение торта перенести на завтрак.

Данька, поблагодарив бабушку за ужин, и пожелав маме спокойной ночи, отправился в свою комнату. Жулька уже мирно посапывала в углу на мягком коврике, а женщины стали убирать со стола.

После того, как вымытая посуда была расставлена по местам, Аля приняла душ, облачилась в свою любимую ночную сорочку и пристроилась к маме под бочок.

Рядом с мамой она всегда чувствовала себя маленькой девочкой и все тревоги, и переживания уходили на второй план. Еще пару часов они никак не могли наговориться.

– Как там Никита? Вы с ним видитесь? – спросила мама.

– Не знаю, мамочка, наверное, хорошо, мы с ним не видимся и не общаемся. Он встречается с Данилой, помогает ему материально, а мне с ним больше говорить не о чем. Ты знаешь, мамочка, кажется, я перешагнула этот отрезок своей жизни и мне больше не больно.