Себастиан Бергман. 5 книг

— Муж сестры подтверждает, что Саурунас приехал и взял ключи от домика шестого июня и что у него была полная машина вещей, — сообщил им Торкель, пока они шли в сторону офиса.

— Что он сказал об автофургоне?

— По его сведениям, Саурунас доступа ни к какому автофургону не имел.

Ванья глубоко вздохнула. По всему телу быстро распространилась усталость.

Концентрация, адреналин, охота. Это заставляло ее работать на полную мощность, отбрасывать ради работы все остальное, и физическую усталость, и психологическое истощение.

Теперь они опять дали о себе знать.

Неужели придется отступить и начинать сначала? Что у них тогда остается?

По сути дела, ничего. Тогда им придется расширить поиск тех, у кого училась Оливия Йонсон. Искать не только среди научных руководителей, но и среди всех, кто преподавал ей в КТИ какой-нибудь предмет. Или еще хуже, может, как опасался Билли, оказаться, что она училась у этого человека давно и он просто следил за ней на протяжении нескольких лет. Задача почти безнадежная. Ни технических доказательств, ни ДНК или отпечатков пальцев. Остается надеяться, что Урсула и команда криминалистов нашли что-нибудь у Саурунаса дома, иначе…

— Я позвоню Урсуле, — сказала она и достала телефон.

Себастиан и Торкель двинулись дальше, к Билли.

— Что-нибудь нашел? — спросил Торкель, когда они подошли к нему.

— У меня только мобильный телефон, компьютер везут из квартиры.

— А в нем что-нибудь есть?

Билли вывел на экран документ и слегка наклонился к компьютеру.

— Последний раз он звонил утром шестого июня.

— Кому?

— В Сольну, некоему… Давиду Лагергрену.

— Мужу сестры. После этого звонков не было?

— Нет.

— А он мог их стереть? — вставил Себастиан.

— Конечно, мог, но я проверил, как он подсоединялся к вышкам, и он двигался в направлении Херьедален, а потом исчез.

— Значит, это не он звонил Веберу из автофургона?

— Во всяком случае, точно не с этого телефона.

Торкель выругался про себя.

— И у него есть снимки, сделанные после шестого. Несколько штук.

Билли взял мышку и открыл новый документ. На экране появились ряды фотографий. Билли слегка повернул компьютер к Торкелю, который наклонился поближе. Фотография маленького уединенно расположенного домика, какой-то завтрак на столе перед окном с видом на заснеженные горные склоны. Но большинство снимков, похоже, сделано на реке или около нее, с бескрайними торфяниками, простирающимися до возвышающихся на заднем плане величественных гор. Много снимков рыбы: плещущейся возле берега или лежащей на пне. Большинство рыб довольно крупные, пятнистые, желтовато-зеленые снизу. Торкель подумал, что это какая-то разновидность кумжи. Другая, часто встречающаяся на снимках, рыба была поменьше, с большим плавником на спине. Как она называется, Торкель не имел представления.

Лагерный костер. Дымящаяся чашка кофе. Только что снятая с вертела рыба в фольге.

Торкель поймал себя на ощущении тоски в сочетании с легкой завистью к Саурунасу. Ему тоже хотелось стоять в воде по бедра и ловить рыбу посреди тихой дикой природы. Во взрослом состоянии он ни разу не рыбачил, но это неважно. Главным было ощущение, которое транслировали снимки. Спокойствие. Возможность размышлять. Наедине с природой и своими мыслями.

— Вот эта… — продолжил Билли и увеличил одну из фотографий так, что она покрыла весь экран. — Она снята, когда наш преступник, как мы знаем, обедал с Петковичем в Ульрисехамне.

Он указал на дату и время в правом нижнем углу фотографии. Увидев фотографию, Торкель почувствовал, как настроение у него ухудшилось. Снимок был одним из немногих «селфи». Саурунас, в ветровке, с шапкой на голове и с немного более редкой бородой. Улыбается в камеру, позади него вода, а в нескольких сотнях метров, на противоположной стороне, виднеются идущие через торфяник два лося.

— А он мог подделать дату и время? — попытался Торкель, почти не сомневаясь, что хватается за соломинку.

— Едва ли, — прозвучал ожидаемый ответ.

Как будто для ухудшения настроения одного этого было мало, к ним направлялась Ванья, и с первого взгляда на нее Торкель понял, что Урсула не дала ей ничего, что бы подтверждало подозрения в отношении Саурунаса.

— В квартире нет ничего, связывающего его с жертвами или указывающего на то, что он может быть Катоном, — подойдя, подтвердила Ванья.

Ненадолго воцарилась тишина. Все думали об одном и том же, но общую мысль озвучил Билли.

— Значит, мы его отпускаем?

Торкель лишь кивнул — никаких других вариантов не оставалось. Конечно, они могут задержать его на 72 часа, но Бильгрен, вполне справедливо, поставит обоснование под сомнение, и никакой прокурор не даст санкцию на задержание. Основания не просто зыбкие, они вообще отсутствуют.

— Дайте мне поговорить с ним несколько минут, — нарушил молчание Себастиан и, прежде чем кто-либо успел среагировать, быстрым, решительным шагом направился обратно в допросную.

— Себастиан Бергман, здравствуйте, — произнес Себастиан, закрыв за собой дверь и подойдя к столу.

Саурунас и его адвокат подняли взгляды, словно ожидая протянутой руки, но тщетно.