Себя не переделать

– Я не… – Костя почувствовал, как ком в горле увеличился на столько, что говорить он больше не мог. Он опустил голову и медленно покачал головой.

– Я не хочу с тобой расставаться, – тихо сказал Дмитрий. Он не подходил и не делал никаких действий, чтобы приблизится. Костя зажмурился и шмыгнул носом.

– Извини, но, – прошептал он, – ты уехал, не звонил, а потом так изменился. Ты… – он внутренне сжался от ужасной догадки, гложущей его уже несколько дней. – У тебя появился кто-нибудь?

– Нет, – всё так же тихо ответил Дмитрий. – У меня есть ты. Зачем мне кто-то ещё?

– Чтобы прикасаться, – тихо, но зло ответил Костя. Его рука дрогнула, сдвинулась по перилам ближе к руке Дмитрия и остановилась в паре сантиметров. – Потому что я не могу.

– Мне не нужны чьи-то прикосновения. Мне нужен ты. – Костя отвернулся. Слышать эти слова было приятно, но это не объясняло всего, что происходит. – Просто находиться рядом с тобой доставляет мне гораздо больше удовольствия, чем всё, что я испытывал раньше. Приди ко мне сейчас Райан Гослинг и предложи немедленно потрахаться, я откажусь, потому что у меня есть ты!

– Мой Райан Гослинг? – в шутку надулся Костя. Они уже успели пообщаться на тему любимых актёров.

– Твой? Вы встречаетесь? – Дмитрий картинно прикрыл глаза рукой. – Теперь у меня точно никаких шансов! – Он подглядывал за Костей одним глазом, и тот, заметив это, невольно улыбнулся.

– Но ты так изменился, – сказал Костя, чувствуя, как начинает успокаиваться. Дмитрий не встречался с кем-нибудь другим – уже хорошая новость.

– Я уехал, а приехал другим? – уточнил Дмитрий.

Костя кивнул. Он уже отпустил перила и повернулся, теперь они разговаривали лицом к лицу. Дмитрий нахмурился. Затем улыбнулся и произнёс любимую Костину фразу:

– Мне нужно время.

Он отвёл взгляд в сторону, поправил воротник, одёрнул рукава рубашки – в общем, делал всё, чтобы отвлечь себя от необходимости ответить.

«Придумывает, что соврать! Иначе зачем так долго мяться на месте? – пессимистичные мысли снова захлестнули Костю. – У него точно кто-то есть. Просто я слишком жалок, чтобы сказать мне прямо: Я ТЕБЯ БРОСАЮ!»

Дмитрий сцепил руки за спиной, набрал в лёгкие побольше воздуха и выпалил:

– Я не ездил в командировку. Я лежал в больнице. – Костя, который после первой фразы был готов к любой нежелательной для себя правде, не смог ничего сказать. – Моё сверхчувствительное обоняние порой доводит меня до ручки. И мою нервную систему тоже. Это сильно выматывает. Приходится ложиться в больницу и позволять докторам копаться в моих мозгах. – Дмитрий развёл руки в стороны, указывая на самого себя. – Я сейчас накачан транками и успокоительными доверху. Тебе бы на полжизни хватило.

Костя увидел своего спутника другими глазами.

«Думаешь только о себе, эгоист!» – раздалась в голове нерадостная мысль.

– Тебе больно? – спросил он почему-то шепотом.

– Нет. – Дмитрий улыбнулся. – Но с эмоциональностью сейчас хуже обычного. Извини, что не сказал сразу. Я не думал, что ты воспримешь это на свой счёт. – Дмитрий качнулся на носочках. – Хм… Не в первый раз, однако. Мне следует быть к тебе внимательнее. Прости.

Он замер. Костя смотрел на него и не мог налюбоваться. Его красавец-мужчина, уже почти привычный, но всегда такой недоступный. Из-за его холодности и из-за проблем самого Кости. Но сейчас он стал ему чуточку ближе и понятнее.

– Ты не хочешь со мной расстаться? – спросил Костя, привыкая к этой мысли.

Дмитрий наклонился, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

– Ты – единственное, что заставляет меня испытывать чувства даже сквозь толстый слой транквилизаторов. И единственное, чего я хочу – быть с тобой.

Взгляд Кости заволокло пеленой слёз.

– Я так переживал, – прошептал он. Дёрнул плечами и признался: – Больше за себя, конечно. Да, знаю, эгоист! А теперь за тебя переживаю, Дим.

Руки Дмитрия поднялись, но сразу же опустились обратно. Он знал, что до объятий им ещё ой, как далеко. Костя привычно отшатнулся, но затем внезапно шагнул вперёд и уткнулся лбом в широкую грудь, окунаясь в чужое, но такое желанное тепло.

– Можно тебя обнять? – шепнул Дмитрий.

– Нет, – ответил Костя честно.

Хотелось плакать, но он ничего не мог с собой поделать. Он не справится с чужими объятиями. Зато кое с чем он, кажется, справится.

Костя сделал ещё полшага вперёд, прижался к Дмитрию и крепко обнял его. Биение их сердец слилось воедино. Дыхание уравнялось. На какое-то время Костя выпал из реальности, стал чем-то большим, чем был до этого. Стал единым целым.

Но организм снова взбрыкнул, стуча в виски тревогой, которая могла перерасти в неконтролируемый приступ паники. Костя отстранился и убрал руки в карманы.

– Извини, – шепнул он.

– Не стоит, – ответил Дмитрий и тепло улыбнулся. – Хочешь мороженого? Я схожу, куплю. Тебе клубничного?

– Ага! – Костя закивал. Потом взглянул вниз с моста и попросил: – Купи хлеба, я уточек покормлю.

– Хорошо.

Дмитрий махнул рукой, лишь обозначая прикосновение и пошёл к ближайшему ларьку. Кажется, он всё лучше привыкал к Костиным привычкам.