Седая старина Москвы

К западу от Мещанской слободы, к бывшему Самотецкому пруду, находилась земля Троице-Сергиева монастыря. На этом месте исстари поселены были люди Троицкого монастыря, от которого и бывшая Неглинная слободка получила название Троицкой; но, когда поляки разорили Москву, большая часть земли, принадлежавшей монастырю, поступила в казну и была застроена разными обывателями. За лаврой осталось только 7 десятин и 25 кв. саженей. Здесь лепились разные мелкие хибаренки, а большая часть земли была засеяна овощами. Дом подворья отстроен только в 1766 году. Пруд Самотека, или Протека, образовался из речек Напрулной и Неглинной. По преданию, 1 августа дети пушкарей, живших в Пушкарской слободе, ходили на Самотеку, где устраивалась в тот день Иордань, в белых одеждах и составляли своего рода процессию, которая отправлялась с пушечной пальбой. Кроме того, через это место ходили в Семик в Марьину рощу, а некоторые оставались тут же завивать и бросать венки в воду (это было своего рода гаданье). Здесь было обыкновение обмывать руки, возвращаясь с поминок на Лазаревом кладбище. Вода Самотеки не отличалась, однако, особенной чистотой из-за нечистот Неглинной. Москвичи старого времени имели обыкновение сваливать в Неглинную всякую дрянь; от этого все место течения ее от устья до Самотеки было смрадное и гнилое, что потом, после 1812 года, заставило закрыть Неглинную насыпью. Неглинная имела несколько мостов, которые с закрытием речки, конечно, были уничтожены. Одним из важнейших мостов через Неглинную, помимо Кузнецкого, был мост на нынешней Трубной площади. Он был построен в самую глубокую старину, деревянный, на высоких сваях, причем для течения воды под мостом была проложена огромная деревянная труба, почему и местность получила название Трубы. Окрестности Самотеки налево от Трубы представляли поля и сады, а далее находилось поселение воротников, которые жили сперва (до 1658 г.) у Пимена, что в Старых Воротниках, но как на то место по указу царя Алексея Михайловича поселились стрельцы, то воротникам и отвели место ближе к Сущеву, где они и построили на свой кошт церковь Нового Пимена, и это место называлось Новыми Воротниками.

А воротниками называли надзирателей за городскими воротами, у которых находились ключи от ворот, запиравшихся на ночь.

Весь четырехугольник — между Тверским бульваром и Садовой, с одной стороны, и Тверской и Малой Никитской улицами, с другой, — в конце XVIII века был обширным пустырем, занятым огородами. Часть его, Козье болото, было в старину почти настоящим болотом с Патриаршим прудом в середине: оно было засыпано и пруд очищен уже после 1812 года. При царях и патриархах здесь был козий двор: козья шерсть отсюда шла ко дворам, царскому и патриаршему, и к козьему двору было приписано несколько больших слобод, содержавших коз и мывших шерсть. Заметим здесь, что большая часть московских слобод принадлежала царственным особам, боярам, а некоторые — архиереям и монастырям, потому что во многих местах находились их подворья. Известно, как многие монастыри постепенно (до времен Петра I) увеличивали свои владения от пожертвований великих князей, именитых бояр и богатых гостей или почетных купцов; многие тысячи душ принадлежали монастырям; они работали в пользу их или платили им положенный оброк, а митрополиты имели собственный свой большой штат, дворцы и даже свою стражу или охранное войско, вероятно заимствуя эту пышность от греков.

Вероятно, многим из москвичей приходилось недоумевать, что такое значит Курьи ножки? Это было урочище. Название его удержалось при наименовании церкви Св. Николая Чудотворца, находящейся близ Поварской, на Молчановке.