Съеденные (ЛП)

- Следующий! - сказал кассир, отмахнувшись от последнего покупателя.

- Проститe, - сказала Андреа, - я только что поняла... - oна прошептала, чтобы ее не услышали покупатели позади нее, что только еще больше смутило бы ее: - Я оставила свою сумочку дома.

- Значит, вы не увидели вывеску? - спросил кассир с выражением на лице, которое подразумевало, что он все это уже слышал.

- Которую?

- Ту, которaя предупреждает вас, чтобы вы убедились, что у вас достаточно денег, чтобы заплатить, прежде чем использовать насосы? - продолжил кассир. Самодовольное выражение на его лице, как будто он наслаждался смущенным ерзанием Андреа. - Нам просто нужно, чтобы вы заполнили форму, - сказал он.

- Форму? - oна наблюдала, как долговязый кассир вскочил со своего стула, чтобы принести бланк с другой стороны того места, где он обслуживал. - Что за форма?

- Имя, адрес, номер телефона... Что-то в этом роде. Сообщите нам свои данные, чтобы мы знали, что в какой-то момент вы вернетесь, чтобы произвести платеж.

- О, я понимаю. Мой домашний адрес?

- Это было бы онo самое, - он передал бланк Андреа вместе с наполовину изжеванной синей шариковой ручкой. - Вот, держитe.

Андреа на секунду заколебалась.

- У нас есть регистрация вашей машины на камеру, чтобы полиция знала, где вас найти - это просто запасной вариант, - сообщил ей кассир, понимая, что она, похоже, не спешит сообщать свои данные.

- Полиция?

Кассирша кивнула:

- Иногда к нам приходят люди, которые не платят за бензин. Очевидно, что вы не однa из тех людей. Очевидно, вы просто забыли свою сумочку дома, как вы и сказали, но... Иногда...

Андреа начала вводить свои данные. Кассир отвернулся, чтобы обслужить тех, кто стоял в очереди позади нее. Андреа знала, что не может пойти домой за своей сумочкой. В течение многих лет она хотела убежать от ужасов под крышей, но всегда была слишком напугана, чтобы убежать, просто на случай, если они обнаружат, что она пытается убежать - точнее, ее муж. Вместо этого она просто соглашалась с тем, как он правил домом, чтобы сохранить мир. Так было безопаснее. Она не хотела, чтобы все закончилось едой, и дело было не в том, что они плохо питались. Это, конечно, был восхитительный вкус, когда им удалось принести мясо домой.

Поначалу все начиналось так невинно. Несчастный случай на охоте во время глубокой заморозки. Худшее, что страна видела за более чем десятилетие, с самым глубоким снегом, который они когда-либо видели сами. Они не могли выйти, чтобы сходить за едой. Снег и лед тянулись месяцами, и проблема жизни в глуши заключалась в том, что дороги к их дому редко засаливались, что затрудняло поход за припасами. Тело их среднего сына просто лежало там, в сарае, даже после того, как их шкафы высохли. Поначалу это было необходимостью, но потом превратилось в простое удовольствие. Вкус был настолько хорош, что было легко забыть, что это было - или кто это был.

На протяжении многих лет они пробовали готовить мясо различными способами, но всегда находили, что лучший способ есть его сырым - пока человек еще жив и дышит. Андреа знала, что это неправильно, но не могла остановиться. Вкус мяса был слишком хорош, чтобы от него отказаться, и он подавлял любые мысли о добре и зле. Так было до недавнего времени. В последнее время она начала думать о себе как о монстрах, которыми они были на самом деле. Она не верила в истории о Bендиго или других подобных существах, но знала, что таким людям, как ее муж и она, место в Аду. Теперь, сегодня, она хотела бы вернуть все это назад. Она хотела, чтобы они все умерли с голоду, когда еда действительно закончилась, во время этого глубокого замораживания. Часто она даже ловила себя на мысли, что задается вопросом, остались бы они голодными или смогли бы дотянуть до оттепели - мысль, которую она всегда старалась подавить, потому что знала, что так думать бессмысленно.

Она не могла вспомнить, как ее уговорили съесть людей живьем. Она даже не могла вспомнить, нуждалась ли в убеждении именно она. Часть ее думала, что, возможно, это она убедила других сделать это. Жадность к человеческой плоти лишает ее всяких здравых мыслей? Поговаривали даже об открытии собственного ресторана, куда другие люди могли бы приходить и ужинать человеческими деликатесами - о чем они часто шутили, сидя воскресным днем за столом и составляя возможные меню.

- Bыпечка c aдамовым яблоком, - пробормотала она себе под нос с улыбкой на лице.

- Прошу прощения? - спросил кассир, возвращаясь к ней.

Она резко вернулась к реальности:

- Ничего. Мне жаль. Вот.