Седина в бороду – бес в ребро

– Ох, что же я натворил… что же натворил… Ну конечно, она обо всём давно догадывается… И молчит… Терпит… Мудрая женщина… А я дурак… Конечно, с молодой приятно, чего там говорить… Но надо же и меру знать… Вон отец, гульнул чуток – и опять с мамой… Чуть погодя, ещё разок проветрил чресла, и снова – к маме… Тоже мудрый… Меру знал… А я дурак… Меры не знаю… – огляделся вокруг, посмотрел на торт. – Сегодня ж восьмое марта… Надо бы как-то отметить… Вот плохо, я непьющий: напился бы сейчас с горя! До белых чёртиков… Да и в одиночку кто ж пьёт… алкаши только… Торт, что ли, сожрать?.. Аня не стала… А я наемся… назло всем… – пошёл на кухню, через минуту вернулся с ножом и ложкой, поднял крышку коробки и разрезал торт, начал есть, тут же поморщился. – Фу, какая гадость! А детям нравится… сладкое… И чего в этой сладости хорошего?.. А жизнь вот горькая… Ой какая горькая!.. – ещё положил кусочек торта в рот, опять поморщился. – Нет, определённо, дрянь какая-то… ну разве можно столько сладости?.. бедные дети… но с другой стороны, отвлекает от мыслей тяжких… может, поэтому люди на праздники торты покупают?.. – зачерпнул ложкой ещё немного. – Ну ладно, ещё ложечку, и всё… сладким отвлекусь от горького… Хотя, какая разница? Говорят же: сладким будешь – расклюют, горьким будешь – расплюют… Один конец… – дожевав последний кусочек, посидел минуту молча и неподвижно и вдруг выпрямился, с тревогой приложил ладонь ко лбу. – Ой, что-то мне нехорошо… лоб холодный… и пот холодный выступил… ой как плохо… – встал, с трудом двинулся к комнате, в которую только что ушла Анна. – Надо Ане сказать…

Дмитрий с большим усилием, качаясь, добрался до спальни и, уже открывая дверь, с грохотом упал в комнату, так что из двери остались торчать наружу только его ноги. Через мгновение закричала Анна: «Что случилось? Что с тобой, Димочка?» Ещё секунда, и она выскочила в холл и, как была в пижаме, добежав до спальни Олега Павловича, стала громко стучать в его дверь…

Когда Олег Павлович распрямился над неподвижно лежащим телом сына, он тоже, как минуту назад Дмитрий, качался.

– Что с ним, Олег Павлович?!.. – отчаянный крик Анны, видимо, был слышен даже на улице. – Скорую надо срочно!..

– Не надо скорую, Анечка… Моего сына и твоего мужа больше нет… Он умер…

Часть 3

Глава 1

В одном из помещений городского морга было всего лишь три стола для покойников, видимо, когда-то не хватило именно трёх мест для размещения ушедших в мир иной горожан, поэтому срочно подыскали небольшую свободную комнату, а потом решили всё так и оставить, пусть будут ещё три места.

В последнем приюте для тех, чей путь на этой земле совсем скоро закончится погостом, у боковых стен также стояли простые деревянные лавочки, на которых могут уместиться по два-три человека. Наверное, это лавочки, на которые присаживаются в случае ухудшения самочувствия родственники умерших, пришедшие сюда для их опознания, что иногда в моргах происходит.

Столы для покойников здесь изначально были установлены гуськом, с интервалом друг от друга примерно в метр. А освещение в помещении было столь неважным, что между этими столами и тыльной стеной, вдоль которой они стояли, от этого образовалась небольшая зона затемнения, куда свет от слабых электрических лампочек просто не доходил.

Дверь морга с шумом открылась, и в помещение ворвалась разъярённая Любаша, за которой решительно и быстро двигался мужчина средних лет, судя по попыткам которого остановить и выпроводить на улицу столь нагло ведущую себя гражданку, а также по надписи «Охрана» на его форменной куртке, легко можно было догадаться, что это охранник морга. Вслед за Любашей и охранником, в отличие от них, неуверенно, в морг вошла и Ольга Ивановна.

– Гражданка! Гражданка! Вернитесь немедленно! – голос пытавшегося догнать Любашу охранника звучал требовательно и угрожающе. – Сюда не положено!

Любаша резко остановилась, так что страж этого скорбного заведения от неожиданности наткнулся на неё:

– Ну что тебе ещё не понятно! Здесь лежит мой муж! И я, как законная жена, хочу лично убедиться, что он, не дай бог, умер!..

Охранник с удивлением посмотрел на непрошеную гостью:

– Пока ещё живых тут не прописывали… – однако растерянность прошла через секунду, и в его голосе вновь зазвучал металл. – Так что, гражданка, будьте добры очистить помещение!

Любаша быстро достала из сумочки пол-литровую бутылку водки, сунула её растерявшемуся от её резких движений охраннику:

– На! Подавись!

– А-а… ну это другое дело… Только вы тут не долго, гражданка… Ладно?

– Да вали ты! Иди водку жри! А то отниму! – Любаша уже быстро двигалась к столам с покойниками.

– Нет-нет, это я так… Извините… – испуганно пробормотал охранник и с поспешно прижатой к груди бутылкой повернулся к выходу, но тут же, неожиданно для себя, наткнулся на Ольгу Ивановну. – О! А вы тут на каких основаниях?..

Ольга Ивановна показала на бутылку:

– А мы вскладчину…

Охранник, с сомнением посмотрев сначала на бутылку, затем – на Ольгу Ивановну, недовольно и решительно озвучил итог недолгих размышлений: