Седьмая чаша

— Но мы видели его. Это был Годдард — с бородавкой на носу и ссадиной на щеке, которую он получил, когда Орр сорвал с него фальшивую бороду. Он расставил нам ловушку, гуси предупредили его о нашем приближении, а потом он поджег заряд, так, чтобы, войдя в дом, мы скоренько отправились в царствие небесное.

— Но из этого ничего не вышло. Мы все успели спастись.

— Пока!

На секунду у меня закружилась голова, и я провел ладонью по лицу.

— Ты обратил внимание на окно, под которым стояли бочки с порохом? Ставни на нем были слегка приоткрыты. Там мог быть некто, кто поджег заряд и выскочил в окно. Заряд был рассчитан таким образом, чтобы у обнаружившего его осталось время выскочить из дома и засвидетельствовать, что убийца погиб.

— Но ведь мы сами видели, как он сидит и ухмыляется, глядя на нас. Успокойтесь, пожалуйста.

— Что, если убийцей был все же не Годдард? Что, если семь чаш — всего лишь первая ступень какого-то более грандиозного плана, для осуществления которого ему удобнее, если его будут считать мертвым?

Я встал и пошатнулся.

— Ложитесь. Вы были без сознания больше часа.

Но я лишь плотнее завернулся в простыню и позвал сэра Томаса и его спутников. Мне показалось, что собственный голос звучит откуда-то из-под воды.

— Если вы сейчас скажете сэру Томасу, что после всего этого убийца снова ушел от нас, он будет вне себя. Он и без того находится не в лучшем расположении духа.

Однако я не внял доводам своего помощника. Наконец подошли сэр Томас, Рассел и врач. У Сеймура был подавленный вид.

— Что ж, Шардлейк, — проговорил он, — вот и эффектная концовка нашей охоты. Вам удалось уцелеть, а вот один из моих людей обречен на смерть.

— Мне очень жаль, — ответил я, — но я вовсе не уверен в том, что убийцей был Годдард. Мне кажется, в той комнате мог находиться кто-то еще, кто выбрался через окно.

Я повернулся к Расселу.

— Может, кто-то из ваших людей, остававшихся в лесу, слышал или видел что-нибудь после взрыва?

— У вас повредились мозги! — со злостью выпалил сэр Томас, а доктор, тщедушный старичок с длинной бородой, пронизал меня профессиональным взглядом, словно пытаясь распознать первые признаки душевного расстройства.

Рассел задумчиво кивнул.

— Да, сразу после взрыва один из моих парней заметил, как что-то движется по лесу. Ему показалось, что это человек. Но вокруг творился хаос, все заволокло дымом, люди были потрясены взрывом, а по лесу метались испуганные животные.

— Наверняка это был олень, — заявил сэр Томас, но по взгляду Рассела я понял, что у него тоже возникли сомнения.

Командный пункт устроили в конюшнях, стоявших позади дома Годдарда. Рассел помог мне дойти туда и послал за человеком, который, по его словам, что-то видел. То был один из молодых слуг сэра Томаса, цепкий и сообразительный парень.

— Я был уверен, что мимо меня метнулся человек, — заверил он. — Это была всего лишь размытая фигура, промелькнувшая между деревьями, но могу поклясться, что передвигалась она на двух ногах, а не на четырех.

Я сидел на большой охапке соломы, Барак стоял рядом. Он посмотрел на говорящего, потом на меня и воскликнул:

— Помоги нам Бог! Если убийца не Годдард, то кто же он?

— Понятия не имею. — Я повернулся к Расселу. — Задняя стена дома не загорелась при пожаре. Почему?

— Она рухнула от взрыва. Все, что осталось от Годдарда, погребено под обломками.

— Я хочу, чтобы руины разобрали и привели сюда настоятеля Бенсона, чтобы он опознал останки Годдарда.

— Бенсону это не понравится. Он все еще здесь, но ему сообщили, что Годдард взорвал сам себя.

— Сэр Томас считает, что дело закрыто, — предостерегающим тоном заметил Рассел.

— Возможно, ему следует сказать, что мы хотим убедиться в том, что убийца больше не рыщет на свободе, поскольку, если произойдет новое убийство, это не самым лучшим образом отразится на его репутации.

Я улыбнулся управляющему.

— Я уверен, вы умеете излагать своему хозяину неприятные вещи в дипломатичной форме.

Молодой человек провел рукой по густым волосам соломенного цвета.

— Сделаю, что смогу.

— А я пока попытаюсь убедить Харснета.

Я уже привык к рассудительности Харснета и его способности мыслить логически, но, когда коронер, потирая ушибленное плечо, выслушал мою версию случившегося, он был потрясен.

— Мы не можем пойти на это. Ваши догадки строятся на словах одного слуги, которому показалось, что он кого-то видел. У нас возникнут крупные неприятности с настоятелем Бенсоном, а сэр Томас вообще будет вне себя. Вы ему и так не нравитесь, мастер Шардлейк, а Томас Сеймур — не тот человек, с которым стоит враждовать.

— У меня были враги и посерьезнее.

Харснет сокрушенно покачал головой.

— Все кончено. Годдард завершил эту эпопею так, как хотел. Нам остается только одно: в срочном порядке доложить о случившемся архиепископу.

Я посмотрел на коронера.

— Без сомнения, все желали бы считать дело закрытым. Я сам желаю этого больше всего на свете. Но к сожалению, нельзя тешить себя иллюзиями, веря лишь в то, во что нам хочется верить.