Седьмая казнь

– Я уже говорил, – нахмурился Ной. – Слоны, конечно.

20 часов 25 минут

Дерек вышел вперед, глядя на проводника так же недоверчиво, как Грей. Джейн тоже подошла ближе, хотя на ее лице читалось скорее изумление, чем недоверие.

– Разве такое может быть? – спросил Рэнкин. – Мы слышали голоса. Здесь обитает какое-то племя.

Ной пристально оглядел путешественников.

– Нет. Те звуки издавали слоны.

Ковальски раздраженно выдохнул:

– Я знаю, что слоны очень умные, но неужели они научились и говорить?

– Они не говорят… они подражают. – Ной махнул рукой, указывая на джунгли. – Давно известно, что слоны умеют подражать разным звукам, повторяют голоса животных, рев мотора… Могут имитировать и человеческие голоса. Хоботы у них как целая система свистков. Есть у нас в Акагере один слон, так он идеально копирует брачный клич буйвола. – Ной улыбнулся. – Устроил нам неразбериху в сезон случек!

Джейн всмотрелась в одну из теней, грузно ступавших по мелководью.

– Но зачем им вести себя так странно именно сейчас?

– Понятия не имею. Может, хотели нас отпугнуть… Они наверняка знали о нашем приближении, как только мы ступили на территорию холмов.

– А зачем раскрашивать лес? – спросил Грей.

– Думаю, нам просто повезло оказаться в нужном месте в нужное время. Возможно, мы стали свидетелями особого ритуала, очень редкого. Известно, что слоны устраивают в стадах сложные церемонии. Они – единственные млекопитающие, кроме людей, которые хоронят своих мертвецов, следуя особым традициям, и по-настоящему горюют на похоронах.

Дерек на секунду обернулся.

– А зачем так украшать джунгли?

– У них спросите. – Ной улыбнулся. – Слоны любят рисовать, тому есть множество подтверждений.

Джейн кивнула:

– Я помню, в лондонском зоопарке продают картины, нарисованные слонами.

– Совершенно верно. Творение одного такого толстокожего Пикассо по имени Руби продали однажды за десятки тысяч долларов.

– Неужели они рисуют и в природе? – удивился Дерек.

– Я видел слонов, которые растирали природные красители и разрисовывали друг друга, – подтвердил Ной. – Повторяю, это очень похоже на особый ритуал. Воздух словно наполнен благоговением.

Дерек признал, что ощущал нечто похожее.

– Когда пришли незваные гости, они попытались нас отпугнуть, – продолжал Ной, указывая куда-то вперед. – Теперь нам разрешили идти за ними. Мы спасли слоненка, но стадо, похоже, придало особое значение нашему появлению именно сейчас. – Ной похлопал по шее львенка. – Конечно, и Рохо очень кстати помог.

Дерек вспомнил, как играли львенок и слоненок, однако Ной говорил не об этой игре, по крайней мере, не только о ней.

– Вы заметили, что слон, слониха и слоненок – все они альбиносы? – спросил Ной.

– У них шкура не белого цвета, – возразила Джейн. – Скорее, красновато-коричневого.

– Для слонов-альбиносов такой окрас типичен. Они рождаются розовыми и темнеют с возрастом. Действительно, белые слоны встречаются крайне редко. – Ной погладил Рохо. – Возможно, наш спутник-альбинос помог нам заручиться доверием слонов.

– Причина сейчас не важна, главное, что нам позволили идти вместе со стадом, – отозвался Грей.

Деревья становились все выше. Вода осталась только в лужицах и широких мелких прудах. Постепенно вернулись привычные звуки джунглей: пронзительные вопли мартышек и резкие крики птиц.

Ной понимающе огляделся.

– Если все слоны в стаде альбиносы, то понятно, почему они выбрали для обитания самый тенистый лес. Жестокое африканское солнце обжигает шкуру, начинаются болезни, часто животные даже слепнут. А в тени им живется спокойно.

– И есть где спрятаться, – добавил Грей.

– Да, всё так, – согласился Ной. – Браконьеры им житья не дали бы; пришлось уйти глубоко в джунгли и упорно прятаться. Вероятнее всего, они ведут ночной образ жизни по обеим причинам: избегают солнечных лучей и хранят свои секреты.

Дерек огляделся, раздумывая, какие еще секреты может хранить стадо.

Следующую милю прошагали в молчании.

Любопытный слоненок, оправившись от испуга, вернулся к людям. Мать-слониха пришла вместе с ним и держалась поодаль, наблюдая за малышом.

Слоненок фыркал, пыхтел и дотрагивался до путешественников. Особенно ему нравился Грей, которого он норовил взять хоботом за запястье, как будто шел с ним за руку.

– По-моему, он вас благодарит, – сказал Ной.

– А мне благодарности не достанется? Грей всего лишь завязал узел, а я тащил эту тушу из болота, – проворчал Ковальски.

В конце концов перед ними выросла огромная скала, покрытая кое-где растительностью. Черная стена уходила высоко в небо. Пирс вспомнил, как Ной описывал геологическое происхождение региона: это была одна из старейших в Африке местностей, где надломилась и встала вертикально земная кора.

Подтверждением рассказа служило гигантское природное сооружение прямо по курсу. Узкие трещины и изломы пронизывали камень, уходя далеко в глубину.

Слоны сомкнули ряды, окружив путешественников. Шествие направлялось к одной из трещин в скале, ничем не отличавшейся от других.

– Посмотрите, что происходит сзади, – шепнул Ной.

Все обернулись.