Седьмая. Ливень юмора для тех, кто в дефиците позитива

Дальше сидим, болтаем. Настя рассказывает о научной экспедиции на Курильские острова. Там такое труднодоступное место, что нет туристов, и добираться туда пришлось военным самолетом, а потом на лодках.

И вот там удивительный кусочек земли, где обитают диковинные зверьки и бабочки, где растут всякие чудесные растения. Мы с Аней завороженно слушаем.

– И вот там, представляете, мы осуществляли раскопки и обнаружили – не поверите! – древние племена!

– Да ладно? – охает Аня.

– Это у них ты фотоаппарат одолжила? – уточняю я.

ПОРОСЕНОК

На празднике, сидим за столом.

Я, надевая смешную шапочку в форме короны, говорю:

– Я сегодня – украшение банкета!

– Украшение банкета сегодня – жареный поросенок! – спорит муж.

– Ну а я что, хуже жареного поросенка?

– Как же можно сравнивать? Он молодой, хрустящий, аппетитный…

– Не поняла, это ты меня сейчас старой свиньей обозвал?

Кадр

Виталик с женой купил путевку в жалкие страны. ЖаРкие, извините. Это была их первая заграничная путевка.

Жена предвкушала загар, Виталик – алкоголь, и оба одновременно предвкушали отрыв.

Ожидания – оправдались, даже скорее превзошли сами себя. Отпуск пролетел как один миг. Супруги, загоревшие, счастливые, веселые, не могли поверить, что прошло уже две недели.

Самолет в день отлета был вечерний. Утром они на весь день пошли в аквапарк.

И там – вот незадача! – Виталик плавками натер себе ноги выше колена и даже что похуже. Так натер, что ходить было больно.

Виталик – человек-форс-мажор.

Такой веселый Карлсон. Отдыхать с ним – бесподобно: он легок на подъем, любопытен и всегда готов к хулиганству.

Но любая бытовая сложность – и он из Карлсона превращается в беспомощного и напуганного Ждуна. Ручки на пузике скрестил – и ждет, что кто-то решит его проблему.

Жена велела снимать плавки, намазала Виталику воспаленную «зону бикини» заживляющим кремом и велела лететь прямо в свободных шортах, под которые трусов не надевать.

Виталик кряхтел от боли и беспрекословно выполнял указания жены. Было обидно, что отпуск заканчивается таким грустным впечатлением.

Пока искали трансфер, ехали в аэропорт и ждали вылета, зуд прошел – и Виталик повеселел.

В самолет он вошел бодрячком, одним из первых пассажиров.

Их места были в самом хвосте. Виталик сел у прохода, жена – у окна.

– Извините, вы меня не сфотографируете в самолете? – спросила женщина, сидящая через два ряда впереди от них. И протянула фотоаппарат-мыльницу.

Такие фотоаппараты уже несколько лет как вышли из обихода. Пленки, 24 и 36 кадров, проявки – зачем все это, если камера есть в любом смартфоне?

Женщина воскликнула: «Секундочку!» – и убежала подкрасить губы.

– Смотри, какой «Кодак», – присвистнул Виталик, показывая аппарат. – Я уже лет пять таких не видел!..

– Да, – сказала жена.

– Прикинь, люди до сих пор по старинке проявляют пленку…

– Да, – сказала жена.

– Вот эта женщина увидит свои кадры из отпуска только когда отдаст пленку…

– Да, – сказала жена.

Виталик многозначительно посмотрел на нее. Жена знала этот лукавый взгляд – обещающий проблемы и приключения одновременно.

Она догадалась, что он задумал.

– Нет! – сказала жена.

– Только не это! – сказала жена.

– Не смей, слышишь? – сказала жена.

– Это неприлично! – сказала жена.

Но Виталик ее не слушал. Он оттянул резинку своих пляжных шорт и… И сделал три эпичных кадра своих опухших чресел (всегда мечтала употребить это слово в рассказе. Надеюсь, хоть уместно употребила).

Потом, еле сдерживая смех, захлопнул шорты и посмотрел на жену взглядом обожравшегося сметаны кота.

Тут подоспела женщина с ярко накрашенными губами и стала охотно позировать. То выгибалась, то изображала воздушный поцелуй. Виталик, похохатывая, весело щелкал хозяйку фотоаппарата.

Пунцовая жена смотрела в иллюминатор не отрываясь.

– Спасибо, – сказала женщина, радуясь фотосессии. – Прилечу – сразу отдам на проявку. Это был незабываемый отдых!

– О, уверен, фото тоже будут незабываемые… – Виталик ткнул локтем жену и прыснул.

– Тебе что, двенадцать лет? – Жена отдернула руку.

– Зануда, – зевнул Виталик.

Это был лучший отпуск в его жизни.