Седьмая мапа. Часть первая: "Танго фрезерных станков

— Это ты по полгода на междуренд мне отсчитал? Из расчёта пяти десяток? Да ты охренеть оптимист, боз! С моими данными мне светит что? Либо в носилки, если пройду по здоровью, либо в мусорки, если не пройду. В мусорки-то всех берут. Всё остальное — тупо везение, а это не про меня. Ни там, ни там пять рендов никто не затащит, много если три, а чаще два. С моими данными уж точно. Токов за мусорку дают сущие слёзы, так что какие там полгода между рендами! За два месяца всё прожру и обратно. За носилочность, правда, получше платят, может, и на четыре хватит, но в носилки, если девки не врут, надо бёдра широкие, а у меня жопа уже плеч.

«Носилки» — самый массовый после мап женский ренд. Их набирают в Центры Воспроизводства. Каких-то особых требований нет, только по медицинскому состоянию репродуктивной системы. Думаю, даже про ширину бёдер девчонки выдумывают, но я с этим типом ренда не сталкивался, могу чего-то не знать. Знаю только, что он безимпловый, кажется, кроме нейровентиля не ставят вообще ничего. Для того, чтобы выносить результат искусственного оплодотворения, прошивка не нужна.

— Боз, а боз, можно мне тоже попить чего?

— Кофе?

— Не, лучше сладенького, если можно.

— Сейчас закажу синтосок.

— Спасибо, боз.

В общем, шанс попасть в «носилки» у Мешаны есть. Генетические данные самой «носилки» никакого значения не имеют, она предоставляет только матку, яйцеклетка тоже донорская, из отборного геноматериала, прошедшая строгую селекцию и так далее. За качеством трудовых ресурсов города тщательно следят, Центр Воспроизводства — зона контроля владетелей, а не промов, программа на городском бюджетном финансировании, так что рендовая премия не самая плохая. Но двенадцать выношенных за ренд беременностей оставляют женский организм не в лучшем состоянии, и повторный чаще всего становится последним. Как-то попадалась на глаза закрытая статистика — семьдесят с чем-то процентов до конца второго не дотягивают. Либо списываются в технический деренд доживать, либо сразу в утилизацию.

— В общем, боз, — резюмирует Мешана, с громким хлюпаньем втягивая через трубочку остатки синтосока, — у меня четырнадцать с половиной месяцев до ренда, и три месяца между первыми двумя. Итого семнадцать. Хрена с два я растолстеть успею!

— И тебя это устраивает? Не жалко жизни молодой?

— Ты чо, боз, реально «Кибернуль», что ли? — удивилась девчонка. — Да чего в ней жалеть-то?

Глава 12 Чертежи и проекции

Я, конечно, никакого отношения к «Кибернулю» не имею. Если честно, вообще сомневаюсь, что он существует. Пафосные воззвания в сети и видеоролики, призывающие к отмене ренд-системы, собирают некоторое количество просмотров, потом их лениво удаляют, и всё. В «радикальное крыло», которое якобы совершает теракты против промов и ренд-центров, я верю ещё меньше. Как по мне, это просто удобный способ прикрыть жопу при технических сбоях, которых и так до чёрта, а будет ещё больше. Промам очень удобно валить износ инфраструктуры на мифических кибертеррористов, но те, кто в теме, прекрасно понимают, в чём на самом деле проблема.

Разумеется, какое-то количество туповатых фриков-идеалистов действительно есть, скорее всего, среди интиковой школоты, их учителей и прочих низовых неудачников. Численно они ничтожны, а умственно неполноценны. Ну, или, что равнозначно, фатально наивны.