Седьмая вода

Похоже, прошедшее время очень повлияло на ее внешность, но никак не сказалось на манерах. Передо мной сидела жгучая брюнетка с роскошными изгибами и ухоженным красивым лицом. При этом ее окружал некий ореол дразнящей порочности, на которую, надо признать, мы, мужики, ведемся чисто на первобытном уровне. Но хоть Ольга и научилась одеваться не только дорого, но еще и стильно, однако же наглую хабалку из этой стервы ничем не вытравить. Всегда ее терпеть не мог, особенно за ее прежние беспардонные попытки добраться до моего члена, когда раньше напивался вусмерть. Уж как-то предпочитаю сам проявлять инициативу. Но больше всего бесила в ней подлость и патологическая изворотливость. Когда однажды Васька застала ее липнущей ко мне в школьном коридоре, эта сучка умудрилась повести себя так, будто это я до нее активно домогался. Как будто я вообще на нее бы клюнул. Но мисс Ледышка, она же Справедливость в одном лице, само собой, тут же причислила Ольгу к лику святых, пострадавших от демона меня. А эта стервозина, не будь дурой, воспользовалась шансом впиться в Ваську, как пиявка, самозабвенно изображая ее единственную подругу по гроб жизни. А та и рада была, купилась и доверилась во всем с потрохами. И даже видеть не хотела, что Оленька — хитросделанная девица — таскается за Васькой только потому, что мы с Марком тоже постоянно где-то рядом. Впрочем, усилия Ольги не пропали даром, и она таки оказалась в нужном месте в нужное время, быстренько утешила Марка после отъезда Васьки, и вуаля — теперь она у нас мадам Зарицкая. И то, что полученный приз с душком, ее нисколько не смущало.

— Если у тебя недостаток кофеина, не обязательно вламываться сюда. На первом этаже неплохая кофейня. А у моей помощницы есть более важные дела, — я откинулся в кресле, гадая, за каким хреном ее принесла нелегкая.

— Ага, принимать нужную позу по команде, — презрительно фыркнула Ольга, и Света тут же вспыхнула, густо краснея.

Вот ведь дрянь, и правда, нисколько не поменялась, разве еще хуже стала. Пожалуй, стоит поменять свое мнение о том, кто прогадал больше — она, женив на себе Марка, или он, совершив такую глупость. Хотя не то что бы я его все равно когда-то пожалел.

— Если ты пришла сюда оскорблять мой персонал, то лучше выметайся сразу! — я не стал повышать голос, но ясно дал понять, что не потерплю ее выкрутасов.

— Ой, ладно! Извини! — небрежно махнула она рукой. — Не нужно мне твое кофе дурацкое! Плюнет еще секретутка твоя!

Света с плохо скрываемым облегчением удалилась, немного хлопнув дверью. Надо потом объяснить девчонке, чтобы не расстраивалась.

— Ну, здравствуй, Сенечка! — Ольга даже попыталась изобразить улыбку, но скорее это напоминало злобную гримасу. — Мне тут поговорить с тобой надо. Точнее, посланьице передать. Сестренке твоей, принес ее черт.

И тут я заметил, что она дико зла. Причем до такой степени, что ее аж потряхивает.

— Да ладно, ты что, не рада подружайку увидеть, спустя столько лет? Ты же раньше на ней как клещ висела. Куда Васька, туда и ты. — Я Ольгу всегда насквозь видел, в отличие от Васьки. Но чем больше тыкал дурынду в то, кем является ее приятельница, тем ярче та сияла для наивной лягушонки. Ну, а с другой стороны, особого выбора для общения, благодаря мною же созданной зоне отчуждения, у Василисы и не было. Еще один мой косяк. Целиком и полностью.

— Иди ты, Сенечка! Что было, то прошло! Была дружба, да вся вышла! — Ольга сделала пренебрежительный жест, будто стряхивала с пальцев нечто ничтожное, и во мне опять поднялась волна глухой злости за обманутое доверие наивной девчонки.

— Да не было с твоей стороны никогда никакой дружбы. Ты Ваське голову дурила, чтобы около нас с Марком тереться! — плевал я на вежливость с такими, как эта Ольга.

— Ну вот видишь, все ты понимаешь! Каждый свою жизнь сам устраивает, как может, а выбор средств это уже дело десятое! Обо мне, кроме меня самой, некому заботиться было, а всю жизнь в земле ковыряться и как паханы клубнику растить я не собиралась. Еще в детстве задолбалась грязь из-под ногтей вычищать!

Ни для кого в нашем круге общения не было секретом, что Ольга, выскочив замуж за Марка, полностью открестилась от родителей и совершенно не общалась с ними.

— Ты примчалась мне тут объяснять, почему у таких нормальных и работящих отца с матерью такой меркантильной сукой выросла? Надеешься, я проникнусь и взрыдну, тебя жалеючи? — дозировать презрение в голосе не получалось, но меня это не волновало. С какой стати?

— Да плевать я хотела на то, что ты обо мне думаешь. Ты мне давно не интересен! Я здесь потому, что твою сестрицу дома у вас не застала!

— А кто же это тебя к нам домой-то приглашал, — я напрягся и подался вперед, уже даже не предчувствуя, а отчетливо различая открытую угрозу, исходящую от Ольги.

— А мне приглашений ничьих не требуется! Потому как я приходила сказать, чтобы Васька держалась от Марка подальше! Пусть не думает, что может вернуться спустя пять лет и получить его обратно! Я своего не отдаю! Так что пусть манатки собирает и вперед, в свою Москву!