Седьмая вода. Бонусные рассказы

Чего-о-о? Это что еще за новое кино?

– Сделаем вид, что ты ничего не говорил, а я ничего не слышала, и этого разговора вообще не было. – Василиса с наслаждением потянулась, но меня черта с два уже обманешь. Я – как гончая кровь – учуял напряжение в ее нарочитой расслабленности.

– Васюнь, я вот сейчас очень вежливо прошу тебя: заткнись, пожалуйста! – Я слегка натянул одну из прядей ее волос. – И чтобы я такого больше не слышал! Мы вроде как все выяснили вчера, приняли решения и достигли согласия.

– Это так. – Она выдернула захваченное из моих пальцев. – Но почему тогда ты уже столько времени лежишь, смотришь на меня печально и обреченно и тяжко вздыхаешь, как приговоренный?

– Ни черта подобного! – возмутился я. – Это наглый поклеп!

– А я говорю, что это именно так! – заупрямилась моя лягушонка.

– Ты дрыхла без задних ног еще секунду назад, так что все это тебе приснилось.

– Ну да, конечно! – Василиса перестала улыбаться. – Но я серьезно, Сеня! Тебе не обязательно на мне жениться, если ты не уверен. Мы могли бы пожить и так. Ну, то есть повстречаться и посмотреть, сможем ли вообще…

Ее тон стал мягким и даже увещевающим, и она старательно делала вид, что сама верила в то, что пыталась донести до меня. Но ее глаза для меня – открытая книга, и я увидел там уязвимость.

– Васька! – оборвал ее и угрожающе прищурился. – Я сейчас начну придумывать наказание за глупые мысли и дурацкую болтовню, и оно будет жестоким!

– О, да ладно? – ехидно фыркнула она. – Что, начнешь, как в этих наиглупейших, модных сейчас романах шлепать меня по заднице и заставлять просить прощения?

– А это мысль! – Я резко перевернул ее на живот и вытянулся сверху, вжимая в матрас. Господи, какой же это все-таки кайф. Привыкну я к этому или так и буду каждый раз дуреть от счастья, ощутив ее под собой и просто уткнувшись в волосы?

– Только попробуй провернуть что-то такое, и я придушу тебя во сне, Кринников! – приглушенно возмутилась Василиса и сильно ущипнула меня за бедро.

Я изловил ее руки и, подняв над головой, зафиксировал одной своей.

– Успокойся, Васюня! – прижавшись плотнее бедрами, потерся стояком между ее ягодиц, сдерживая стон наслаждения, когда она нахально толкнулась навстречу. – Вот зачем нам вся эта БДСМ-ная банальщина? Мы с тобой что-то свое придумаем. Например, игру в «расскажи всю грязную правду о себе».

– Очень интересно, – попыталась она оглянуться и поерзала подо мной, испытывая на прочность выдержку. – И как же это будет выглядеть?

– Я тебе честно говорю, что чувствую или чувствовал в какой-то момент, не важно, сейчас или в прошлом, а ты в ответ так же честно рассказываешь о своих эмоциях. – Провел носом по ее скуле.

– И это, по-твоему, наказание? – Опять это подначивающее фырканье. Ну-ну, родная.

– Учитывая, насколько ты, малыш, склонна к откровенности и честному проявлению своих настоящих чувств, да, считаю, что поначалу это для тебя будет наказание в чистом виде. А потом, глядишь, и станет нашей доброй семейной традицией.

Василиса возмущенно дернулась, еще сильнее вывернув голову и преувеличенно гневно покосившись на меня.

– Это только что ты назвал меня зажатой ханжой, не способной на открытое выражение эмоций?

– Это ты сказала, не я, – подначил ее, получив истинное удовольствие от процесса.

– Я тебя сейчас покусаю, Кринников! Слезь с меня! – приказала грозным тоном моя Васюня. Ага, я весь боюсь.

– Щипайся, кусайся, царапайся, делай, что хочешь, малыш, – продолжил дразнить ее я, перейдя на интимный шепот. – Я буду с гордостью носить на себе все следы твоего обладания и потери контроля. Я слишком долго мечтал о тебе. Так долго, что в моих фантазиях ты успела побывать во всех возможных ипостасях. И нежной, робкой, и яростной, как дикая кошка. Представлял тебя и ласковую, и даже требовательную до грубости.

– Это правда, или это уже начало твоего странного наказания? – затаилась моя заноза.

Я хмыкнул, предоставляя ей догадываться самой, исцеловывая шею и плечи и потираясь уже совершенно мокрым членом о ее горячую кожу. Она прерывисто вздохнула и прикрыла глаза, прикусив губу.

– И что же, ты расскажешь мне все, что я захочу знать? – так же шепотом спросила она.

– Все, все что угодно, но и в ответ потребую того же.

– Я… – она напряглась подо мной, и я понял, что она может попробовать сбежать в себя и опять начать копаться, но решил не давать ей на это шанса.

– Хочешь знать, как мучился стояком каждое утро, когда ты завтракала напротив, не замечая, что я вообще существую? – Дыхание Василисы замерло.

– Я замечала тебя… всегда, – ответила еле слышно, и я продолжил, разжигая нас обоих.

– Как специально старался принять душ, услышав, что ты моешься, и взрывался фонтаном, только представив, что это ты снизошла до того, чтобы сжать мой член? – Резкий вдох, больше похожий на всхлип, и я как наяву увидел картинку в ее голове. Да, я очень надеялся, что Василису заводит мысль обо мне – мокром и содрогающемся в оргазме с ее именем на губах.

– Я… очень часто представляла тебя… мокрым и обнаженным. Жутко злилась на себя, но поделать ничего не могла.