Седьмая вода

Думать времени не было: драка за баррикаду была кровавой и злой, фоморы наступали непрерывно, теряя десятки бойцов еще на подходе, под обстрелом, но кое-кто добегал до людей и яростью своей пытался одолеть человеческое упорство. В какой-то момент почти дюжина крепкотелых дикарей добралась до подножия баррикады. Они, помогая друг другу, вскарабкались на укрепление и вступили в бой с людьми, отвлекая наемников от товарищей, оставшихся внизу. Гибель фоморов под градом ударов была не напрасной: их огромный соплеменник исполинскими ручищами уцепился в один из мешков с землей и потянул на себя, стараясь обрушить всю баррикаду. Опасность заметили, и несколько дротиков пронзили его бочкообразное туловище, но поздно!

Под торжествующие вопли темных баррикада осыпалась бесформенной грудой!

— В строй! В строй!!! — закричал Рем, размахивая подобранным где-то коротким мечом.

Наемники отступили от баррикады к лазарету, сплотив ряды, чтобы защитить раненых, которых к этому моменту было уже немало. Потеря баррикады была катастрофой — никто не ожидал от дикарей такого напора! Но и сдаваться люди не собирались.

Выдивнулись вперед щитоносцы, копейщики поудобнее перехватили древки пик, в тылу лучники и пращники разбирали стрелы и камни. Рем видел, как фоморы один за одним пересекают мост, накапливаясь у баррикады и готовясь к решительному натиску. Левый рукав камзола набухал кровью от нанесенной когтистой бестией раны, но на это совсем не было времени!

— Ну что, друзья! — крикнул Рем. — Спихнем тварей в реку? Давай-давай!!!

— Хоп!!! — откликнулись наемники, и в тот момент, когда фоморы ринулись через обломки баррикады, небольшой отряд людей качнулся вперед.

Может быть, они бы и погибли в этом героическом и достойном легенд порыве… А может быть горстке наемников и удалось бы преодолеть темную силу фоморов… Но в тот момент, когда строй людей единым тараном ударил толпу чудовищ, за их спинами зазвучали голоса и мерный топот десятков сапог.

Лора, Лора,
Как прекрасны,
Девы в юные года!
Лора, Лора, Лора, Лора, —
Везде, везде их красота!

Грубые глотки выводили романтичные куплеты про дочь лесника — эту старую боевую песню ландскнехтов Запада, и восторгу Рема не было предела! Это пришла полусотня Оливьера, в которой как раз служили выходцы из западных провинций… Так уж получилось, что даже внутри небольшой вольной компании люди предпочитали служить с земляками и единоверцами — и никто им не препятствовал.

Ребята Оливьера во главе с ухарем-купцом ломанули всей силой с ходу, и плечом к плечу с защитниками баррикады расправились со всеми фоморами на этой стороне реки, а потом мясорубкой прошлись по мосту.

— Нужно прикончить тех уродов на опушке! — прокричал Рем, надеясь, что Микке и Оливьер его услышали.

На холме, шагах в пятидесяти от моста, у самой кромки леса, размахивали руками несколько тощих и длинноруких фоморов. Лица их были замотаны какими-то тряпками, и воздух вокруг дикого хоровода дрожал в странном мареве.

Купец с хеканьем швырнул дротик в спину убегавшему врагу, тяжелой трусцой подбежал к Рему и сказал:

— Я туда не полезу.

Аркан согласно кивнул. Да, фоморы были разгромлены и почти полностью перебиты. Но, ощутив на себе лиходейское колдовство темных тварей, никому не хотелось повторять такой опыт второй раз.

— Мо-ожет просто сожжем их к че-ортовой ма-атери? — спросил Микке, как обычно в минуты волнения растягивая слова. — Ес-сли вы подержите зна-амя, я добро-ошу бутылку!

Рем с Оливьером оба потянулись к древку стяга. Рем хмыкнул и уступил старшему товарищу, а северянин кивнул и сказал:

— Я-а сбе-егаю в ла-агерь, — и умчался по мосту на другой берег.

Наемники отрезали холм от опушки леса, выстроившись в два ряда спиной к спине. Конечно, было страшно: мало ли что утворят темные колдуны? Но, с другой стороны, грозный противник был разгромлен! Из нескольких сотен фоморов в живых осталось не больше двух дюжин, да и те сейчас бежали куда-то в лес… Скорее всего — к своей гибели, на встречу полосе разгоравшегося пожара!

— Ветерок поднимается… — пробормотал Оливьер, сплюнув под ноги.

Ветер действительно набирал силу, таская по опушке листья и мелкие палочки. Рем с подозрением глянул на холм:

— Не эти ли уроды нам подгадить хотят?

Фигуры на холме синхронизировались и действительно шевелили руками в такт порывам ветра.

— Стрелки! — крикнул Оливьер, и наемники, имевшие дальнобойное оружие, отложили копья и щиты, взявшись за другие орудия убийства.

Пращники раскручивали ремни, лучники и арбалетчики натягивали тетивы. Ветер поднимался, а Микке всё не было.

— Залп! — крикнул Оливьер и почти два десятка смертоносных гостинцев устремились к вершине холма…

— Вот же дьявольщина! — выругался Рем.

Почти все стрелы были снесены особенно мощным порывом ветра, а камни из пращей явно потеряли свою убийственную мощь и, даже достигнув цели, не нанесли фоморам особенного вреда.

— За-алп! — злобно выкрикнул Оливьер, и очередная порция снарядов устремилась на холм, и снова безрезультатно.