Седьмая жена инквизитора

Куда ж без этого — соседские кумушки непременно должны узнать о том, что ведьма нашла себе мужа. Пусть это брак отчаяния, неважно — документы есть, муж настоящий, жизнь удалась. Я складывала в сумку свои платья и белье, и в голове едва слышно стучала секундная стрелка, отмеряя то время, которое мне осталось.

А ведь я планировала жить долго и счастливо! Впрочем, кто об этом не мечтает в восемнадцать лет…

— Что же до смерти, моя дорогая, то все мы в руках Господа, — с философскими нотками отца заметила мать. — Да хоть вспомни Анну ван Харн, дочь госпожи Мьелле! Умерла при родах вместе с ребенком, а ведь была такая красавица, такая умница! Вот что бы ей, спрашивается, не жить долго и счастливо? Но нет, не судьба.

Я невольно поморщилась: эту Анну всегда ставили мне в пример. Даже теперь, после ее смерти.

— Понимаю, что вы все хотите меня приободрить, — хмуро откликнулась я, — но у вас не получается.

Мать что-то заметила по поводу моей неприличной прямолинейности, пожалела Курта, которому предстоит прожить целый год в моей дерзкой компании, и дальнейшие сборы прошли в молчании. Я не хотела уходить из дома со скандалом и предпочла больше ничего не говорить.

Спуститься вниз, обняться на прощание с родными, заметить слезы в глазах матери — ровно столько, сколько положено для благородной дамы в момент расставания, и ни слезинкой больше — и выйти в снежный вечер под руку с тем, кто спас мою сестру и отнимет мою жизнь. Когда я села на скамью экипажа напротив Курта, то спросила:

— Неужели нет способа избавить вас от проклятия?

Экипаж поехал по улице. Сумерки сделали город таинственным и сказочным, раскрасили его во все оттенки синего и сиреневого и подсветили золотом бесчисленных фонарей и гирлянд. Через месяц новый год — люди уже покупают подарки, наряжают елки и надеются, что будущее принесет им счастье и новые надежды.

Что ж, у меня, по крайней мере, будет этот новый год. Я всегда его любила.

— Думаете, я не пытался? — усмехнулся Курт. Мне не хотелось на него смотреть, но я все-таки посмотрела. В мягком свете лампы экипажа мой муж по отчаянию казался загадочным и пугающим, словно сказочный волшебник, от которого не знаешь, чего ждать: то ли горшка с золотом, то ли груду углей за шиворот. — Академия наук изучала меня как магический феномен. Решения не нашлось.

— Ужасно, — невольно поежилась я. — И вы так и собираетесь жениться дальше? Сколько вам лет?

— Двадцать восемь.

— То есть, у вас еще может быть сорок жен?

Курт рассмеялся. Кажется, я забавляла его.

— Если вы думаете, что мне доставляет удовольствие смерть несчастных девушек, то вы ошибаетесь, Кайя, — ответил он совершенно серьезно. Улыбка растаяла, словно ее и не было. — Гибель каждой моей жены большая потеря. Я продолжаю искать способ избавиться от проклятия. Возможно, вам повезет.

Я готова была поклясться, что он говорит об этом в седьмой раз. Седьмая девушка сидит на скамье в этом экипаже, понимая, что все ее будущее — пригоршня снега, готового растаять в ладонях.

— Его снимет сила истинной любви, верно? — спросила я. Курт кивнул. — И что, ни одна из ваших жен не смогла вас полюбить? Вы такой плохой человек?

Экипаж свернул в сторону Синих песков, и дорога сразу же обрела поистине бархатную ровность. Дома, которые я видела в окошко экипажа, сошли со страниц модных журналов о светской жизни. Огромные окна, балконы и башенки, причудливо кронированные деревья в садах, статуи и фонтаны — я невольно залюбовалась видами и отвлеклась.

— Я инквизитор. По долгу службы мне положено преследовать таких, как вы, — сухо сообщил Курт. — Как думаете, плохой я человек? С вашей точки зрения как ведьмы?

— Меня-то вам не за что преследовать, — уверенно заявила я. — Ничего плохого я не делала, колдовать не умею и не собираюсь этому учиться… А если вы говорите о ком-то вроде той ведьмы, которая в прошлом году заставила коров телиться мертвыми младенцами, или о той, которая устроила над городом дождь из скорпионов и жаб, то я сама от этого не в восторге.

Мой привычный здравый смысл постепенно начал брать верх над растерянностью и страхом. Все когда-нибудь умрут, но мы пока поживем. И попробуем все-таки отыскать способ избавиться от проклятия.

Еще сорок мертвых девушек? Вот уж нет!

И я не стану отчаиваться и заламывать руки. Нет. Я буду бороться, а не сдаваться и плакать целый год вместо того, чтобы искать спасение.

— Спасибо вам, — искренне сказала я. — Мия теперь будет жить спокойно, Эдвард к ней точно не подойдет. Это того стоило.

Курт вопросительно поднял бровь и признался:

— Честно говоря, я думал, что вы будете плакать всю дорогу.

— Не дождетесь, — весело усмехнулась я. — Я буду искать способ выжить. Среди ваших жен были ведьмы?

Курт рассмеялся. Кажется, ему стало легче от того, что я не билась в истерике по поводу своей несчастной судьбы.

— Господь отвел. Вы первая.

— Вот и посмотрим. Может, стану последней, — сообщила я и только потом поняла, что это прозвучало несколько двусмысленно.