Седьмая жертва

– Ритуальное поведение не изменяется, и главным образом потому, что убийца не осознает, почему ведет себя именно так. А теперь, – Карен подняла указательный палец, чтобы подчеркнуть сказанное, – мы поговорим еще об одном понятии, называемом почерком. Он представляет собой уникальное сочетание ритуального поведения, проявляющегося на двух или более местах преступления. Это очень важно, поскольку мы можем выделить почерк внутри модус операнди и ритуала, получая, таким образом, прекрасный новый образец или эталон…

– Агент Вейл.

Это был Гиффорд. Лицо его в тусклых красно-серых отблесках проектора выглядело жестким и напряженным. Даже сердитым.

– Да, агент Гиффорд.

Карен пыталась обращаться с ним, как с одним из своих учеников, но заранее знала, что ничего у нее не выйдет.

– Почерк есть почерк, а МО – это МО. И два эти понятия нельзя смешивать.

Гиффорд проработал психологом-криминалистом всего пару лет, но благодаря неким внутренним политическим маневрам, одной смерти и нескольким неожиданным – и несвоевременным – отставкам очень быстро поднялся по служебной лестнице. Краткое пребывание в рядах действующих психологов сделало его общей головной болью и притчей во языцех. Он знал достаточно, чтобы превратить жизнь опытных психологов-криминалистов в ад, но при этом его знаний недоставало, чтобы он понимал, что делает. Все предыдущие старшие агенты, занимавшие должность заместителя начальника отдела, были администраторами до мозга костей и не имели специальной профессиональной подготовки. Карен считала, что подобная практика было принята неслучайно. На то имелись веские причины, скажем так.

Карен не понравилось, что Гиффорд вздумал поправлять ее перед классом новых агентов. Она с трудом проглотила комок в горле и деланно улыбнулась.

– Я понимаю, почему вы полагаете, будто я ошибаюсь. Однако, после того как преступник доведет свой модус операнди до совершенства и необходимость изменять его отпадает, мы видим, как насильник начинает использовать выработанное МО поведение – поведение, которое не меняется, поскольку ему не нужно менять его. И это поведение, вкупе со всеми признаками, становится почерком внутри МО.

– Агент Вейл! – заявил Гиффорд, вставая с места и направляясь к кафедре, – По-моему, на сегодня довольно. Почему бы вам не подождать меня в библиотеке?

От растерянности и гнева на то, что он позволяет себе третировать ее подобным образом, да еще перед новичками-агентами, Карен лишилась дара речи и только молча смотрела на него. Должно быть, она стояла так довольно долго. Гиффорд успел подойти вплотную и раздраженно повторил:

– Библиотека, агент Вейл.

– Да, сэр.

Она положила пульт дистанционного управления на стол и вышла из комнаты, избегая взглядов озадаченных и растерянных студентов. Карен знала, что они шокированы едва ли не сильнее ее, и терялась в догадках, что именно сделала неправильно.

И еще она была в ярости.

Карен сидела в ожидании Гиффорда уже добрых двадцать минут. Библиотека оказалась уютной и опрятной, тихой и величественной, если не сказать роскошной, с коричневыми кирпичными стенами, отделанными темными дубовыми панелями, черными гранитными крышками длинных столов и трехэтажным центральным атриумом.[17] У дальней стены стояли древние напольные часы, которые, как заметила Карен, опаздывали на пятнадцать минут.

Гиффорд вошел с кислой миной на крупной, лошадиной физиономии, всем своим видом демонстрируя неодобрение, и уселся за стол справа от нее. Вытащив из кармана коммуникатор, он принялся делать заметки, тыча в экран стилусом[18] и полностью игнорируя присутствие Карен. Впрочем, она прекрасно понимала, что происходит. С ее обширным опытом и образованием в области психологии задачка была для детского сада. Он пытался показать, кто здесь главный, и заодно поставить ее на место, заставив нервничать и оправдываться. Он хотел дать понять, что начнет говорить только тогда, когда будет готов, и ей придется смиренно ожидать этого момента.

Карен решила сыграть в игру под названием «Кто кого?». Она раскрыла книгу, которую принесла с собой на занятия и которая весьма кстати оказалась библией следователя – заметки и перекрестные ссылки на насильственные преступления, написанные выдающимися психологами-криминалистами ФБР. В прошлом Карен уже несколько раз читала и перечитывала «Руководство по классификации преступлений», так что сейчас лишь делала вид, что углубилась в чтение. Показывая Гиффорду, что разыгранная им сценка властного пренебрежения не произвела должного впечатления, она сводила на нет все его усилия поставить ее в подчиненное положение.

Карен не спеша перелистывала страницы, Гиффорд ковырялся со стилусом. Ей даже стало интересно, сколько же еще он будет разыгрывать эту нелепую комедию. Но когда он, тщательно выбирая буквы, принялся ожесточенно тыкать стилусом в клавиатуру, она поняла, что терпение его на исходе. Он понял, что уловка не удалась.

– Откройте страницу двести шестьдесят один.