Седьмое имя

Оламер чувствами, раскинутыми над дорогой, ощущал, что нелюди что-то делают с трупом коня. Тучи на небе разогнало, и выглянула луна. Она озарила блеклым светом дорогу, высветила нишу в скале, где прятался Оламер и две фигуры возле туши.

Сначала Оламеру показалось, что двое хотят разделать ее. Он видел в их руках длинные и широкие ножи. Но когда луна окончательно очистилась от туч и залила все вокруг призрачным светом, ножей в руках парочки уже не было. Туша оказалась ровно разрезанной пополам. Они взгромоздили одну половину на другую, встали по разные стороны от нее, развели руки, будто хотели обняться через тушу. И вдруг там, где только что лежал мертвый конь, разгорелось сияние. Не было огня, треска, шипения. Павший конь светился и лучился нежным фиолетовым светом. И туша его постепенно таяла, словно свет растоплял ее, как весеннее солнце топит зимний снег. Совсем немного времени минуло и от трупа коня не осталось даже следа. А двое нелюдей постояли еще возле этого места и медленно отошли. Маленький спросил:

– Позвать его с нами?

– Покажи ему, что видишь, но не тащи за собой. Он испугается и станет совсем глупым. Они от страха сразу глупеют и хватаются за свое оружие.

– Это такие железные палки?

– Да, когда-то все мы с такими ходили. А теперь вот видишь… Снова с ними встречаемся, только они уже в других руках…

Маленький нелюдь пошел прямо к нише, в которой затаился Оламер. Ведун напрягся и ждал, когда приблизится маленький. О чем говорили нелюди, Оламер не понял, но ощутил, что говорят про него.... Маленький приблизился, поднял руку и с его ладони прямо в глаза Оламеру ударил свет. Он не был ярким или слепящим. Он входил в глаза и согревал изнутри, расслаблял. Он был приятен. Оламер, притянутый светом, вышел из мрака. Клочки темноты еще висели на одежде, но он уже освободился от тайны ночи и теперь стоял облитый лунным светом на пустынной дороге перед двумя нелюдями.

Маленький осторожно тронул край его одежды. Оламер неуловимым движением сунул руку в складки плаща, где в потайном кармане всегда носил родовой нож с рукояткой из берцовой кости врага. Он нащупал костяную рукоятку и успокоился. Родовой нож был заговоренным и мог противостоять магии. А нелюдей в племени считали магами, которые забирают силу мертвых и творят потом непотребства среди живых.

Маленький снова тронул Оламера за одежду и посмотрел ему в глаза. Их взгляды могли бы встретиться, но Оламер зажмурился. Считалось, что если нелюдь посмотрит в глаза, то заберет человеческую силу, войдет в тело, завладеет им и прогонит человека.

Маленький, видимо, хотел заглянуть через глаза Оламера прямо в душу, но не смог. Оламер спрятал очи за плотно зажмуренными веками. Нелюдь потоптался около и повернулся к большому:

– Он спрятал глаза, и я не могу говорить с ним умом.

– Они всегда так делают. Не ищи его взор, он не откроет глаза. Пойдем, нам нужно успеть до рассвета…

– Мы разве не полетим?

– Темно, много высоких скал, а у тебя еще нет опыта. Пойдем, а заодно поучишься прыгать…

Нелюди говорили о чем-то, а Оламеру чудилась угроза в их голосах. Он стоял с закрытыми глазами и выжидал время. Когда маленький отвернется, он сможет ударить его ножом в шею. Это будет точный удар, наверняка. От такого нелюди падают, как подрубленные деревья. А с большим он будет драться до последнего. Пусть знают, что великий ведун племени способен постоять за себя…

Большой вдруг напрягся и сказал маленькому:

– Не поворачивайся к нему спиной. У него нож и он хочет ударить тебя, когда ты подставишь спину…

– Ты смог пробиться к нему в ум?

– Да, но это не тот ум, который нам нужен.

– Мне показалось, что с ним можно войти в контакт, он выделяется из остальных…

– Этот лучше других, но все равно, он напуган и глуп…

– Так ли он глуп? Может быть, ты всех их оцениваешь одинаково, а ведь нужно видеть каждого! Не забывай, кто они…

– Я помню, но для того, чтобы они поняли нас, нужно избавить их от страха…

– Значит, не возьмем его?

– Нет. Он нам только помешает!

Маленький начал отступать от Оламера задом. Он внимательно смотрел выпуклыми, блестящими в лунном свете глазами. Прямо из гладкой головы торчали редкие перья, а на груди тускло отблескивал доспех с каким-то переливающимся рисунком. Оламер разглядел это, чуть приоткрыв глаза.

Нелюдь в лунном свете ни за что бы не заметил щелочки между век, а ведуну очень важно было увидеть, что станут делать нелюди.