Седьмое море

— Он неплохой человек. Умный. Ты знаешь, я тонко чувствую людей. — Она вздохнула. — Леонидов неплохой… Дима, я бы съела чего-нибудь. Но ужин приготовить не успела, извини. Заболталась с Алексеем Алексеевичем.

— Давай закажем еду на дом!

— Лучше поедем куда-нибудь.

— Ты хочешь в ресторан?!

— А что, у тебя денег нет?

— Хорошая шутка. Деньги есть. Нет любящей женщины, с которой можно разделить радость. Я имею в виду хорошую кухню и бутылочку французского вина.

— Женщина есть. Дай мне десять минут. Только давай не поедем в пафосный ресторан, мне неохота надевать платье и делать прическу.

— Тебя пустят в любом виде в самый пафосный столичный ресторан. Я тебе это обещаю.

— Опять персики? — прищурилась Даша. — Я понимаю, Сажин, что ты растерзаешь каждого, кто посмеет напомнить мне о дресс-коде. Но мне надоело быть женой тайного миллионера, который все в округе купил, кроме своей женщины, к которой он не знает как подступиться. Я уже запуталась, где правда, а где ложь. Давай поедем в простую пиццерию? Я хочу пиццу, на тонком хрустящем тесте, с моцареллой и базиликом.

— Идет! Можешь даже не переодеваться.

— Дима, это домашний костюм.

— Да? Я не заметил. Тебе очень идет. Больше, чем вечернее платье.

Через десять минут они вышли из дома.

— А где наша машина? — удивленно спросила Даша. — На чем ехать-то?

— Вот она, — Сажин кивнул на огромный черный джип.

— Дима, где наша машина?

— Я отдал ее своему водителю. Точнее, поменялся с ним. Если ты теперь все знаешь, какой смысл шифроваться? Это и есть моя машина.

— Какая уродливая!

— Момент…

— Стой где стоишь! Не надо бежать в автосалон! Я поеду на этой.

И Даша со вздохом полезла в джип.

— Я знаю, что для мужчины нет ничего оскорбительнее, чем когда ругают его машину, — сказала она, устраиваясь на переднем сиденье. — Извини.

— Ты стала вдруг думать о том, что говоришь мне обидные вещи? — удивился Сажин.

— Я просто стала следить за собой. За тем, что именно я тебе говорю. У меня такое чувство, что мы не слышим друг друга.

— Дьявол! Никакая машина не спасет от этих пробок! — ругнулся муж, выруливая на оживленный проспект.

— Меня устроит любая пиццерия. Необязательно ехать в центр.

— Как скажешь, — пожал он плечами.

Какое-то время они ехали молча. Даша напряженно о чем-то думала.

— Что тебе наговорил этот мент? — первым не выдержал Сажин затянувшегося молчания. — Извини, неплохой человек. Что он тебе наговорил?

— Так… Дима, а почему ты всегда носишь белое?

— Помнится, однажды ты сказала, что тебе нравится светлое. Я тогда купил первый костюм. Мы тут же поругались.

— Светлое, но не белое. Что бы я ни сказала, ты бросаешься в крайность. Дима, откуда этот жуткий максимализм? Неужели нельзя одеваться, как все нормальные люди? Ужасный цвет. — Даша покосилась на его белую куртку. — Рукав уже грязный.

— Момент…

Сажин резко затормозил и развернулся. Легковушки шарахнулись от огромного джипа, как мухи от шмеля, на бреющем полете влетевшего в одну из узких улочек. Водитель явно спятил.

— Куда мы едем? — удивленно спросила Даша.

Они свернули еще раз, потом еще, и она увидела вывеску «Мужская одежда».

— Посиди минут десять, ладно? — сказал Сажин, вылезая из машины. — Я недолго.

— Хорошо, — кивнула она и включила музыку.

Песенка Даше понравилась, она дослушала ее до конца, потом следующую… Минут через пятнадцать из магазина вышел муж в элегантном черном пальто, махнул рукой и улыбнулся. Широкими шагами дошел до машины и, открыв багажник, швырнул туда пакет со старой курткой. Потом сел в салон, захлопнул дверцу, сел и, повернувшись к Даше, спросил:

— Так лучше?

— О господи! Нет! Дама на синей машине чуть не врезалась в столб! Дима, и когда ты стал таким? — Она смотрела на мужа с огромным удивлением. — Ты, оказывается, очень красивый… Такое ощущение, что все эти годы я спала. Ты менялся, а я упорно не хотела этого замечать. Я помню, каким ты был, когда мы познакомились. Тощий, нескладный парень в очках. Ты все время сутулился. У тебя был такой потерянный вид… Когда мы поженились, я стеснялась показывать свадебные фото. Стеснялась ходить с тобой по улицам. Я все время боялась выдать себя хоть словом. Сказать тебе, о чем я думаю, что чувствую, глядя на тебя.

— Да у тебя на лице все было написано, — усмехнулся Сажин. — Думаешь, я этого не видел?

— Сколько же тебе пришлось работать! — ужаснулась она. — И над собой тоже… Сейчас у меня чувство, как у той женщины, которая чуть не врезался в столб. Господи, Сажин, это ты?!

— А это ты?

— Знаешь что… А поехали домой? Ты прав: закажем еду на дом.

— А что мы будем делать дома?

— Сажин! — Даша покраснела и отвернулась к окну.

— Понял!

Он дал по газам, и огромный черный джип понесся по тихой улочке, пугая прохожих. Мела метель, деревья ежились под ледяным ветром, люди кутались в шубы. В столице прочно обосновалась зима…

Леонидов

— Леша, ты сегодня так рано пришел. Что-то случилось?

Саша смотрела на него с тревогой. Глаза у нее были цвета морской воды, когда надвигается шторм. «Седьмое море, — невольно подумал Алексей. — Не пора ли и мне?..» Спросил:

— Поесть что-нибудь сообразишь?