Седьмой камень

Вопли раненого слона звенели в ушах Реджи подобно музыке, которую он услышал однажды в Танжере, когда ему дали попробовать лучший в стране гашиш. Тогда он слушал дивную мелодию около получаса. Разумеется, то была только иллюзия, но и высшее наслаждение.

– Я прикончу его, когда буду готов это сделать, – сказал Реджинальд и потом очень аккуратно, кусок за куском, разнес в клочья слоновье ухо.

Потребовалось четыре выстрела. Уши и в самом деле были велики.

– Так нельзя делать! – вопил белый охотник. – Вы должны прикончить зверя.

– Я и сделаю это. Только по-своему, – отрезал Реджинальд Воберн Третий.

Великое спокойствие снизошло в его душу, пока животное ревело от боли. Реджи больше не беспокоили ни вонь, исходившая от его башмаков, ни мухи, ни джунгли, ибо он постиг великую и единственную мелодию жизни и знал теперь свое предназначение. Муки белого охотника только увеличивали его наслаждение.

– Я сам его прикончу! – заявил охотник, вырывая у Реджи свое оружие, вскинул ружье к плечу и одним движением вогнал пулю слону между глаз.

Потом отвернулся от своего клиента и глубоко вздохнул с выражением отвращения на лице.

– Это была моя добыча, – заявил Реджи. – Моя.

Охотник даже не глянул на него.

– Вы не имеете права мучить свою добычу, мистер Воберн. Вы должны просто убить ее.

– Мои права будут такими, какими я захочу.

– Сынок, это ведь джунгли. Если вы хотите добраться домой живым, то лучше бы вам держать рот на замке.

– Нет уж, благодарю, – ответил Реджи, который теперь понял, почему его предок не мог прилюдно заплатить наемному убийце. – Я просто не могу этого позволить. Видите ли, есть вещи, которые я могу себе позволить, а есть такие, которые нет. И вы не смеете разговаривать со мной таким тоном. А прежде всего вы не смеете отбирать у меня мою добычу, как бы ни страдали при этом ваши чувства. Вам понятно?

Возможно, все дело было в мягкости его голоса, столь необычной, после такого жестокого убийства. Или на Рейфа подействовала тишина в зарослях, точно примолкших в присутствии великого убийцы, но только белый охотник поспешил перезарядить свое ружье и прижал его к себе покрепче. Ему подумалось, что этот новичок и неженка собирается его убить. Ведь у него в руках оружие и стоит он прямо за спиной у Стокса. Заряжено ли это ружье? Или Воберн успел расстрелять все патроны? Стокс не знал наверняка, но за годы охоты он научился чувствовать настоящую опасность, а сейчас ему грозила весьма серьезная опасность.

Стокс покрепче уперся ногами в землю и очень медленно, держа ружье наизготовку, обернулся. И вот перед ним Реджинальд Воберн Третий, улыбаясь так же фатовато и глупо, как всегда, пытается счистить грязь с одежды.

– Ох, да ладно тебе, – сказал Реджинальд. – Ты что-то уж слишком серьезный стал. Ради Бога, не стоит воспринимать меня так буквально. Скажем отцу, что это я убил слона, ты получишь свои деньги, а моя семья на некоторое время оставит меня в покое. Идет?

– Конечно, – согласился Рейф, недоумевая, как он мог так ошибиться.

В ту ночь он пил со своим клиентом и поднял тост за удачную охоту, хотя голова слона была слишком изуродована, чтобы стать хорошим трофеем. Еще он поднял тосты за пигмеев и за Африку, хотя Реджи заверял всех, что никогда больше сюда не вернется.

Рейф Стокс отправился в свою палатку и заснул так крепко, как никогда. Ибо больше он не проснулся. Как только охотник захрапел, Реджи зашел в его палатку с обеденным ножом и сначала перерезал ему глотку, а потом погрузил лезвие в сердце.

Это было восхитительно. А когда они возвращались в цивилизованный мир, Реджи вдруг обнаружил, что пигмеи больше не понадобятся ему – в аэропорт он доберется и сам. Тогда в качестве легкой закуски он разнес им черепа из пистолета. Если попасть точно в затылок, обнаружил Реджи, то мозги разлетаются, точно овсянка из разбитой миски, а пуля погружается в них с легким всплеском. Восхитительно! Оказалось, это гораздо лучше, чем поло и охлажденные напитки на белых верандах, лучше, чем бейсбольные матчи летом в Ньюпорте, лучше, чем гашиш в Танжере. Даже лучше, чем секс.

Для этого он появился на свет.

Отец его мгновенно понял, что перемена произошла.

– Ваше высочество, – сказал он. Реджи протянул ему правую руку ладонью вниз, и отец, опустившись на одно колено, припал к ней с поцелуем.

– Было бы весьма удачно, если в этот кореец оказался тем самым корейцем, – сказал Реджи. – Но мы собираемся убедиться в этом наверняка.

В своей новообретенной мудрости, он понял вдруг седьмой камень. Надо использовать время. Именно это даровали им протекшие столетия. Время.

Сначала следует выяснить, тот ли это кореец, а потом они используют весь опыт долгих лет, чтобы найти верный способ сразить убийцу. Это справедливо и правильно. Король никогда не станет кланяться наемнику, а иначе даже следы его собственных королевских ног не будут ему принадлежать.