Седьмой камень

Он подробно распространялся о настенных подслушивающих устройствах с наводящимся лучом, которые могут распознавать текст с помощью фокусированного луча, но в конце концов вынужден был признаться мистеру Воберну:

– Я потерпел неудачу. Просто сокрушительный провал, мистер Воберн, и я приношу вам свои извинения.

– Вы утверждаете, что вам ничего не удалось уловить из разговоров этих людей?

– Не то, чтобы уж совсем ничего. Мы поймали одно слово.

– Какое это слово?

– Рис... больше ничего. Это может что-то значить?

– Это означает, что корейцы часто едят рис, – пояснил Реджинальд Воберн Третий.

– Я хочу сказать, что эти ребята собрали все. Буквально все. Точно в доме была весенняя уборка. Вы понимаете. Они все это проделали с такой же легкостью, с какой вы или я, войдя в комнату, заметили бы сигарету в пепельнице, понимаете. Просто вошли в свой номер и, точно порядок наводили, сразу же собрали и выкинули все жучки до одного. В это время я стоял за дверью, но они даже не обсуждали ничего. Вот я и остался на бобах со всеми своими лучевыми подслушками и компьютерными чипами, пришлось мне воспользоваться собственными ушами, только эти ребята очень странные. Они вообще не говорили о подслушках, просто занялись распаковкой вещей, а устройства выкинули вместе с пустой коробкой из-под салфеток.

– Вам будет заплачено полностью, – произнес Реджи.

– Сэр?

– Благодарю вас. Можете идти.

– Но вы ведь поняли, мистер Воберн, мне так и не удалось подслушать ни одной их фразы...

– Мы всегда оплачиваем счета за предоставленные услуги. Мы – надежные клиенты. Мы вам заплатим. Ваши извинения приняты, – произнес Реджи.

Чудесно, подумал Реджи. Техника потерпела поражение, ибо имела за собой всего лишь один век развития. Но про себя Реджи знал, что за ним стоят века, поэтому он использовал уши, которые могут слышать неслышимое, как сказал камень. А какой-то там мелкий шпион оказался неспособен. И почему этот человек все еще стоит в его кабинете с разинутым ртом?

– Могу ли я еще что-то для вас сделать, мистер Воберн?

Разве он уже не сказал этому типу, что его извинения приняты?

– Уорнер Дебни к вашим услугам. Те ребята и в самом деле оказались слишком твердым орешком. Но в следующий раз... – начал Дебни.

– Повторите-ка еще раз, как ваше имя?

Следовало еще раньше все проделать, когда он только выслушивал все оправдания, это и означало бы прощение.

– Дебни, сэр. Уорнер Дебни.

– Уорнер, дайте мне вашу руку, – попросил Реджи и опустил руку в ящик стола.

Там имелась игла с химическим веществом, останавливающим сердцебиение. Оно было разработано для нужд хирургии в одной из фармацевтических фирм Воберна, но его еще следовало опробовать на людях. Вся сложность состояла в том, чтобы сделать мощное средство достаточно безопасным. Мельчайшая его доза – одна часть на миллион – была уже смертельна.

Уорнер Дебни неуверенно протянул руку. Если богатый клиент, который платит даже за неудачи, просит о какой-то глупости, нельзя говорить ему “нет”. Уорнеру еще никогда раньше не платили за провалы.

– Благодарю вас, – сказал Реджинальд, беря протянутую руку и очень нежно поглаживая Уорнеру подушечки пальцев.

Потом Реджи улыбнулся и вонзил иглу в ладонь. Уорнер Дебни рухнул, как камень. Бац! И он на полу. Реджинальд убрал иглу. Средство было испытано на людях. Оно действовало.

В полиции, куда позвонил Воберн, согласились, что смерть по-видимому наступила в результате сердечного приступа, и “Дель Рей Промоушен” следует только похоронить несчастного.

– Его голова по-прежнему на месте?

– Да, господин офицер, – ответил Реджи.

– Тогда эта смерть быть естественная. Мы тут, на Караибах, очень осторожны, когда расследовать необычные смерти. Если он умер от стрелы в сердце, мы никак не можем сказать, что смерть естественна, сэр.

– Я полностью согласен с вами, констебль, и пожалуйста, передайте нашу признательность Дому правительства и милым людям вашего острова за столь теплый и радушный прием, какой был нам оказан сегодня.

– Как пожелаете, ваше высочество, – сказал констебль, недоумевая, почему вдруг у него вырвались эти слова.

А потом он вспомнил. Разговаривая с мистером Воберном, он испытал то же самое чувство, какое охватило его, когда он стоял по стойке “вольно” перед королевой Великобритании Елизаветой. Он извинился перед мистером Воберном за невольную оговорку.

– Мы принимаем ваши извинения, – сказал Реджи. Когда Уорнер Дебни ногами вперед покинул кабинет с помощью двух швейцаров, Реджинальд Воберн Третий не смог подавить подлинной радости от удачи первого же своего выпада против врага.