Седьмой лимузин

У меня было достаточно времени, чтобы составить себе смешанное впечатление и о Шлюмпфах, и об их коллекции. Им никак нельзя было отказать в хорошем вкусе. Вдобавок к королевским «Бугатти» они обзавелись двадцатью одним образчиком чудесной Пятьдесят седьмой модели, включая «Атлантик-купе», почти в столь же безупречном состоянии, как у Джулиана и Джона Сполдингов. У них имелась и хлипкая Пятьдесят вторая модель — детская игрушка, работающая на электробатареях. И, разумеется, Тридцать пятая модель, еще недавно принадлежавшая Элио.

Увидев ее, я с трудом удержался от слез. Словно увидел тело дорогой мне покойницы. Подобно остальным здешним «Бугатти» машина была поставлена на стояки, так что колеса не доставали до полу — и напоминала бабочку, пришпиленную к доске. Нет, не могли мы предсказать ей такую судьбу — ни Элио, ни Джилл, ни даже чета Шабролей.

Но подопечные Ивана Ламберта не обращали внимания на такие мелочи. Они скакали, как шарики для игры в пинг-понг, по всему музею, заглядывали под капот, подлезали под днище машин, даже давая той или иной покрышке хорошего пинка, когда Жана Жулу не было поблизости.

За этим занятием я и застукал Генри Чосера. Дочь держалась с ним рядом. Кажется, она уже успела здесь кое-что зарисовать. Мы заговорили, довольно скоро начали обращаться друг к другу по имени. Генри все еще оплакивал свою Тридцать седьмую модель, потерянную в ходе «блицкрига», и рассматривал Мелинду как единственное, зато пожизненное утешение.

— Увидел я тут одну машину — сильно смахивает на мою. — Он говорил о машине как о возлюбленной. — Я вас ненадолго покину.

Мы с Мелиндой пошли рядышком мимо «Баллотов» и «Амилькаров», она на ходу пролистывала последние рисунки.

— А мне можно посмотреть?

Сам не знаю, на что я рассчитывал. Рисовала она не машины, а людей, причем в карикатурном виде, с жалкими телами и с огромными головами; это был стиль, в котором работают знаменитости, выставляющиеся в галерее у Сарди. И она умела ухватить суть характера, передав образ — в основном компаньонов по туру — несколькими быстрыми гротескными штрихами. Ее сатирический талант был явно сильнее чисто рисовальщического.

— Вот это мне нравится! — рассмеялся я, указав на рисунок, изображающий Гуннарсонов.

— Эрик и Фреда? А вы действительно о них ничего не слышали? Это же известные в Германии и Швеции поп-звезды вроде ваших американских Сонни и Шер. А они немного смахивают на охотничьих собак, не находите? Швыряют деньги направо и налево, предаваясь хобби Эрика: «Бугатти» и музыкальные инструменты восемнадцатого столетия. А Фреда занимается бизнесом. И ей все в поездке с самого начала осточертело. Она здесь только затем, чтобы не отпускать его одного.

— А эти двое?

— Карлос и Маржорет. Военно-полевой роман. И мне кажется, небескорыстный. Стареющий гаучо и невеста, сидящая на деньгах. Они расписались где-то между Дирборном и Рино.

На следующем рисунке двое мужчин отчаянно спорили, стоя у передней оси «Бугатти».

— Сол что-то внушает Хасану. Он у меня почти повсюду. Вот, смотрите, Сол и Колин. А вот Сол и Карл.

Сол Баттерфилд в шляпе а ля Фрэнк Синатра держал за грудки Карла Гривена, что-то внушая ему. Гривен, казалось, поддавался на уговоры, но вовсе не выглядел тем безобидным и вечно поддакивающим старичком, которого описывал Тед. В роговых очках и в шляпе он смотрелся лихо и как-то трагически нахально, подобно человеку, который осмелился требовать у Князя Тьмы лишней порции похлебки.

— А вы хорошо знакомы с мистером Гривеном? — спросил я.

— К сожалению, нет. Да Карл и не пошел бы на это.

Я переключил ее внимание на рисунок.

— А судя по рисунку, вы его изучили неплохо.

Она рассмеялась, разоблаченная и польщенная.

— Он проводил много времени с Генри. Эти вечные разговоры о «Бугатти». Если сойдутся лесорубы, они, должно быть, толкуют о том, как рубят лес.

— Только о «Бугатти»?

— Нет, Карл все время говорил, что принимает участие в туре ради каких-то изысканий. Подготовительные материалы к документальному фильму.

— И вы ему поверили?

Мелинда резко остановилась возле ослепительно алого «Майбаха».

— В технике он явно хорошо разбирается. Он говорил, что у него еще довоенный опыт. Но Карл не таков, чтобы о нем можно было составить верное впечатление с первого взгляда. — Она пожала плечами, демонстрируя предельный скептицизм. — Мы все сидели в «Билтморе» в Лос-Анджелесе за ужином, когда пришла телеграмма о его жене. Никто не усомнился в ее подлинности. И он в первую очередь. Но всего лишь тяжело вздохнул. Подлинное горе таким не бывает.

— А где она умерла?

— Он не сказал. Карл человек скрытный. У него по этой части талант.

Я легонько прикоснулся к ее локтю.

— Мелинда, но кому-нибудь должно быть известно, куда он отправился.

Ее взгляд, казалось, пронзил меня насквозь. Потом она улыбнулась, мягко и сочувственно.

— Вас это так… тревожит, Алан. Жаль, что ничем не могу вам помочь.