Седьмой миротворец Книга I Путь миротворца

– Как тебя зовут? – отозвался Марк.

– Меня называют Сильвирой.

– Ты едешь в Мелис? – спросил он, не зная зачем.

– В Морфелон, – ответила женщина, продолжая осматривать его рану на шее. – Мы спешили и были вынуждены ехать через Белое забвение. Мои слуги рассеялись. Я собираю их по одному. Когда я услышала тебя, то поначалу приняла за одного из них. …А теперь соберись с силой, миротворец, будет больно.

– Это почему? – ничуть не обеспокоился Марк: все самое страшное казалось позади.

– Рана отравлена.

Он это и сам знал. Зуд охватил всю шею и медленно захватывал голову и плечи.

– Если не обезвредить рану сейчас, то тебя ждет долгое и неприятное лечение. Потерпи.

Женщина подняла Логос и плавно приложила лезвие к ране. От нестерпимой боли сильнейшего ожога Марк чуть не лишился чувств, до крови закусив губу. В глазах потемнело, голова пылала и раскалывалась, будто кровь закипела в мозгах. Марк пошатнулся, но сильная рука женщины удержала его за плечо. Придя в себя через минуту, Марк, тяжело дыша, смотрел в ее усталые серые глаза, и чувствовал, что болевой шок проходит. Тошнота и головокружение уплывали прочь, а в безвольном теле появились силы. Он уже мог устоять на ногах без посторонней помощи. Яд действительно был обезврежен.

– Спасибо, – прошептал Марк.

Она ничего не сказала, но ее глаза говорили за нее. Марк решил, что, глядя в них, невозможно не вдохновиться мужеством, жаждой жизни, стремлением идти до победы. В ее взгляде выражалось такое понимание, что Марк почувствовал в ней кого-то родного. “Я понимаю тебя. Я проходила через то, что проходишь ты. Я терпела все это. Я чувствовала то же, что и ты” – говорил ее взгляд, понимаемый лучше всяких слов. Утешение зажигало сердце живительным огнем, возрождая к жизни.

Молчаливая связь длилась недолго. Женщина отошла, переступая через трупы монстров, разлагающиеся прямо на глазах. Марк решил, что многим бы пожертвовал, только б не оставаться одному, но она уже садилась на лошадь.

– Если хочешь выйти на Старый торговый тракт, тогда тебе туда, – указала она рукой. Марк обрадовался и этому, так как доселе брел в противоположную сторону.

– Как мне найти своих друзей?

– Выстави вперед меч и закрой глаза. Если человек горит всей своей жизнью найти близких, если он тверд в вере и чист в сердце, – вся вселенная, по приказу Всевышнего, придет в движение, чтобы помочь его поискам.

Женщина ускакала в непроглядную пелену, оставив Марка наедине с собственными мыслями. Размышлял он недолго, вцепившись в мудрый совет как в спасительную соломинку. Подняв меч обеими руками, он выставил его перед собой и пошел. Тело по-прежнему было слабым и, казалось, с каждым шагом еще больше слабело. Марк шел на одних внутренних силах, полученных от спасительной встречи.

Шел и постоянно вскидывал голову, ступая с полузакрытыми глазами туда, куда было устремлено острие меча.

“Я выберусь отсюда, выберусь, – думал Марк. – Я прошел испытание, я выжил. Я найду Никту и Ортоса, где бы они ни были. Меня спасла незнакомая женщина, а я спасу их. Ибо таковы законы вселенной – чтобы люди спасали друг друга”.

Вскоре в его хворые мысли ворвались странные голоса: восторженные, хвалебные возгласы массы людей раздавались где-то впереди. Несмотря на всю мистическую окраску этих голосов, Марк решил идти к ним – так указывало острие меча. Шел недолго: крики стали отчетливей, и к своему удивлению Марк услышал, как восхищенные голоса возглашают “Никта!” “Никта!”

“Значит, она там!” – ободрился Марк и прибавил шагу, насколько мог в своем состоянии.

“Никта!” “Никта!” – раздавалось уже поблизости.

Перед ним возник деревянный храм, точно такой же, как в печально известном селении Сонная дубрава. По обе стороны от него в белой пелене тумана стояли люди, в которых легко узнавались тамошние жители. Они и восхваляли хранительницу во весь голос.

А где же она? Марк сделал еще несколько шагов, и туман открыл ему всю картину.

Хранительница была здесь: взаправдашняя, а не иллюзорная как все эти люди вокруг нее. Ее длинные одежды были в зеленой болотной тине, густые темно-каштановые волосы слиплись от грязи. В руках сверкал меч.

Она сражалась. Вернее не сражалась, а беспощадно истребляла людей, идущих на нее из болот. Это были тоже жители Сонной дубравы – такие же иллюзорные. Но в отличие от тех, что воздавали хвалу хранительнице, эти кипели злобой и сыпали проклятия: “Будь ты проклята, дочь Гадеса! Да сожрут тебя огнем твои похоти, да падешь ты в позоре до глубин преисподней!”

Со злобой и проклятиями они шли и шли, пытаясь ударить ее рогатиной или палкой, вцепиться в нее руками. А она, воинственная и гордая, будто не чувствуя усталости, рубила и крошила их, бросаясь в диком азарте от одного к другому. Сраженные вопили и стонали, падали в болото, растворяясь в грязище, а на их место вставали новые.

Хранительницу занимала и забавляла эта бойня. Подойдя ближе, Марк увидел, как горят ее щеки, как сверкает взор, как резвятся руки, поражая ненавистных врагов.

– Никта! Остановись! – крикнул Марк.