Седьмой округ

Ночь была бесстыдной. Просто катастрофически бесстыдной, и Зои, пасмурным утром, лежа в постели главного, жмурилась от воспоминаний о произошедшем. Она одна в комнате, но вспоминая раз разом очередную сцену, покрывалась таким багровым румянцем, словно ее мысли сейчас транслировались на толпу очевидцев. То, на что она способна, в горячке сексуального желания пойти на поводу у этого извращенца, вводило ее в ступор. Может с ней действительно что-то не так, физическое обращение повлекло изменения психики и это не Зои, рычала и стонала под мутантом, требуя продолжения праздника тела.

Вспомнив, что в любую минуту может вернуться Лекс, вскочила и ринулась в свою комнату. Через некоторое время, движимая урчанием голодного желудка, все-таки решилась спуститься вниз. Встретив на пустом первом этаже только жующую в одиночестве, за столом, Хоори, успокоилась.

— Пошли во двор. Мне доверили пару тупых мечей, — хмыкнула Хоори, и тоскливо окинув взглядом пустое помещение, вздохнув добавила, — скучно.

— Ага, — стараясь сдерживать глупую счастливую улыбку, согласно кинула Зои.

— Ты точно раньше этим не занималась. Это потрясающе. Ты быстро учишься, — похвалила рыжая и, задумчиво оглядывая смутившуюся Зои, выпалила, — ты ведь не из людей, ну я имею в виду, в обычном смысле этого слова?

— Я человек…просто что-то пошло не так, — поморщилась Зои, но вызвала лишь тихий смех у Хоори.

— Надеюсь, хоть себя ты в этом можешь убедить.

— Отстань.

— Мы едем к Илаю…Ты внушаешь опасения у мутантов, — улыбнулась Хоори и сделала очередной выпад в сторону хмурой Зои.

— Плевать.

— Я тоже так думаю, — высказалась Хоори, шлепнув ее по заднице, так как пропустила удар, — Дорн говорил там у Лекса есть баба.

Рита. Она совсем забыла о ней. Вспыхнула картинка — капельки пота на смуглой коже и женская рука, напряженные пальцы, вдоль по позвоночнику.

— Она тебе в подметки не годится.

Беззащитный взгляд Зои искоса, полный неуверенности и боли — хотелось встряхнуть ее, и сказать — «Очнись, Дорн злиться, что в этих хреновых планах и схемах Лекса появилась ты, именно ты», но Хоори промолчала. Мутанты, кто их разберет, может не стоит вселять лишние надежды, разберутся. Если у них серьезно, все сложится так, как нужно, как суждено.

— Мне все равно. Я вернусь домой, в свой город.

— Зачем? — удивленно спросила рыжая, распахнув свои ошеломительные янтарные глаза.

Зои растерянно пояснила.

— Там мой дом, среди людей.

— И что ты там делаешь? — и, увидев недоумение на лице Зои, продолжила, — ну, чем ты будешь заниматься…среди своих?

— Как чем? Жить, ну, работать…общаться с людьми, матерью…о, я не знаю, что у тебя за вопросы?

Хоори просто стояла и смотрела на нее. Представляла, все то, что перечисляла о спокойной размеренной жизни своего города, скривилась и, наконец, выдавила.

— А…

Тон рыжей ей не понравился, все как-то глупо прозвучало. Зои сама не представляла уже прежней жизни, но из какого-то странного упрямства, стремилась вернуться, вернее, почти заставляла себя хотеть вернуться.

— Когда они приедут? — бесцельно побродила взглядом Зои по окнам окружающего их владения Дорна. Нужно сменить тему.

— Вроде завтра, — пожала плечами Хоори, и, опустив глаза на бежевый песок под ногами, чертила кончиком меча.

— А ты? Ты больше не сможешь вернуться? Соул…он…

Рыжая резко вскинула горящие оранжевым глаза и с яростью, за которой пыталась укрыть нотки душевной боли, что сверлом впивалась внутри, прошептала.

— Не говори о нем, я прошу тебя, — вскинула подбородок, словно этим скорее убеждала себя, что сильная…гордая, а губы слегка подрагивали, — в свое племя я не вернусь, теперь я чужая для них. И не смотри на меня с таким ужасом, нужно приспосабливаться, главное — я живу, ты понимаешь? Дышу, ем, сплю, дерусь…вот с тобой, дурой, разговариваю…Все остальное ¬- хрень собачья.

В конце своей тирады, Хоори чуть не кричала, но, не смотря на сквозившую боль в голосе, Зои понимала — рыжая права и даже обижаться на «дуру» не стала, нечего цепляться за прежнее, за то, где когда-то было вполне комфортно и привычно. Реальность предлагала новые возможности, все менялось. Менялось ее окружение, планы, да и она сама превращалось в нечто незнакомое и непонятное, и в этих новых условиях, с глупым упрямством продолжала жить с оглядкой на свою прежнюю, довольно таки серую жизнь.

Зои подошла к рыжей и, встав рядом, посмотрела на то, что задумчиво выводила та на песке. Полосы, словно реки на картах, ветвились, напоминать это могло только одно — сухой, но мощный торс, на котором от движения мышц под кожей, извивались и черные вены, ожившие под уже не сдерживаемые стоны обезумевшей Зои.

— С тобой спит один из самых сильных мужчин этого мира, ты под его покровительством…а скучаешь и стремишься в свой никчемный мир.

Оскорбленная словом «никчемный» и таким уж совсем упрощенным виденьем того, что происходит между ней и Лексом, Зои метнула в сторону рыжей недовольный взгляд.