Седьмой сценарий. Часть 3. Перед выбором

— Чрезвычайное положение. Все равно его введут. Сейчас все стало путаться: государственный переворот и чрезвычайное положение, но это большая разница. Госпереворот — это дестабилизация, конфронтация различных сил в гражданской войне, развал. А чрезвычайное положение — это стабилизация, неважно даже, кто его введет. В конечном счете — это единственный способ спасти демократию. Чрезвычайное положение должно быть введено конституционным путем, касаться экономики в первую очередь и опираться на поддержку широких масс населения. Это проблема управления, восстановления управляемости экономикой, а не подавления. Не надо бояться, что это осуществят люди с прямо противоположными политическими взглядами. Я только боюсь, что введение чрезвычайного положения в один шаг каким-то лицом сейчас практически невозможно. В этом смысле я сейчас уже рассматриваю теорию управляемой катастрофы. Боюсь, что мы можем только управлять той катастрофой, которая разразится на протяжении года-полутора. Я понимаю, что это звучит шокирующе, но лучше управляемая катастрофа, чем неуправляемая.

Управление катастрофой предполагает сознательную ротацию лидеров, стилей, методов централизации и децентрализации.

— Кто из современных политиков либо политических сил способен ввести такое чрезвычайное положение?

— Пока что Ельцин еще способен это сделать, хотя для меня это представляется сейчас проблематичным.

— Он обладает своей структурой власти на местах?

— В том-то и дело, что нет. Структуру ему надо еще выстраивать, и здесь очень много трудностей, связанных с идеологией, политиками, установками и заданными ориентирами… Но его авторитет позволяет ему попытаться это сделать. Здесь не следует смешивать тоталитарный и авторитарный режим. Авторитаризм и тоталитаризм очень отличны друг от друга. Авторитаризм приходит справа, тоталитаризм — слева. Тоталитаризм разрушает все, что существует, авторитаризм смягчает все и преобразует в другие формы. Ельцин может ввести только авторитарный режим и провести авторитарную модернизацию. Если Ельцин пойдет путем авторитарной модернизации, он может иметь успех. У него на это 10–15 шансов из ста.

Интервью брали С. Иванов, Е. Беляев

«Народная правда», № 2, ноябрь 1991

3.2. Россия должна вернуться к идее «Солнца, всходящего на Востоке»

Часть 1. Распад России

События последних недель подтверждают, что распад России ускоряется и все попытки сдержать этот распад, несомненно, являются попытками с негодными средствами. Особенно беспокоит очевидное нарастание уровня несоответствия между целями российского руководства (такими, как стабилизация России, неделимость ее территории, союз братских славянских народов) и применяемыми для реализации этих действительно серьезных и значительных целей технологиями (как-то: заявления о территориальных претензиях, поездка в Нагорный Карабах, «странная война» в Чечне и, наконец, очевидно, временный союз независимых государств). Такой отрыв целей от технологий хорошо знаком нам по событиям 1987–1991 годов.

Это позволяет предвидеть исторический результат и высказать гипотезу о том, что цели, предъявляемые обществу, как в первом, так и во втором случаях являются иллюзорными для одних участников политического процесса и фиктивными для других, главных ее участников. И что, скорее всего, содержание осуществляемых действий, рассматриваемых в их системной взаимозависимости, — по-прежнему деструктивно. И, наконец, что по ту сторону подобной деструктивности просматриваются либо темные и бесплодные геополитические иллюзии, либо (что, возможно, хуже всего) тотальная и самодостаточная Пустота с большой буквы.

Такая гипотеза представляется нам не столь уж неправдоподобной.

В доказательство того, что осуществляемые в последнее время действия, вне зависимости от иллюзий отдельных политиков, являются деструктивными, предлагаем наш очередной анализ системного кризиса с выделением основных фактов и факторов. В данном случае подобный анализ не есть самоцель, а факты и факторы имеют для нас значение лишь постольку, поскольку, обрисовывая контуры еще реального для России «коридора возможностей», тем самым обусловливают и то, как нам следует разворачивать свой практико-философский проект в той его части, где речь идет о целях и ценностях.

Говоря об обусловленности наших теоретических изысканий динамикой политического процесса, мы тем самым подчеркиваем их именно прагматическую направленность, их нацеленность прежде всего на создание новой геополитической доктрины. Ее отправная точка — это распад России как запущенный и неудержимо нарастающий процесс. Ее цель — выход России из этого распада обновленной и воскрешенной, готовой к новому этапу своего бытия в истории и метаистории.