Седьмой свиток

Николас сидел за столом в своем кабинете в Куэнтон-Парке и смотрел на обшивку, закрывающую стену напротив него. Хотя эти панели были из католического аббатства, разогнанного Генрихом VIII в 1536 году, и куплены его дедушкой почти сотню лет назад, здесь их установили недавно.

Харпер потянулся и нажал скрытую кнопку пульта управления под крышкой стола. Часть обшивки плавно отъехала в сторону, и взгляду открылось бронированное стекло музейной витрины, встроенной в стену за ним. В тот же момент автоматически включилась подсветка. Галогенные лампочки разместили так, чтобы они не отражались от стекла, не отвлекали внимание, а, наоборот, представляли наблюдателю двойную корону и золотую посмертную маску Мамоса во всем величии.

Николас налил себе виски и, прихлебывая его, наслаждался чувством собственности. Но через некоторое время он понял, что ему чего-то не хватает. Англичанин взял со стола ушебти Таиты и заговорил с ним, словно тот был жив.

— Ты ведь знал, что такое одиночество, верно? — негромко спросил Харпер. — Ты знал, что такое любить человека, которого тебе никогда не получить?

Николас поставил статуэтку и придвинул к себе телефон. Он набрал международный номер. После третьего гудка трубку сняли и заговорили на арабском:

— Это приемная директора Департамента древностей. Чем я могу вам помочь?

— Можно поговорить с доктором аль-Симмой? — спросил он на том же языке.

— Пожалуйста, подождите. Я соединю вас.

— Доктор аль-Симма.

От ее голоса у него мурашки побежали по коже.

— Ройан, — проговорил Николас и почувствовал в последовавшем молчании бескрайнее удивление.

— Ты? — прошептала она. — Не думала, что когда-нибудь тебя услышу.

— Я просто хотел поздравить тебя с назначением.

— Ты обманул меня, — сказала Ройан. — Ты подменил содержимое ящиков.

— Как сказал кто-то из мудрых, друзей проще всего обмануть — они не ожидают подвоха. И кому, как не тебе, об этом знать, Ройан.

— Разумеется, ты их продал. Ходят слухи, что Питер Уолш заплатил двадцать миллионов.

— Тридцать, — поправил ее Николас. — Но только за синюю корону и немес. Прямо сейчас передо мной красно-белая корона и посмертная маска.

— Значит, ты оплатил потери синдиката «Ллойд». Должно быть, чувствуешь немалое облегчение.

— Не поверишь, но «Ллойд» понес не столь большие убытки, как опасались. В результате выяснилось, что я далек от разорения.

— Как сказала бы моя мама: «Купи медаль и гордись до пенсии».

— Половину я немедленно отдал Меку Ниммуру и Тессэ.

— По крайней мере, это благородное дело. — В ее голосе звучала неприкрытая вражда. — Ты за этим мне позвонил?

— Нет. Есть одна вещь, которая может тебя позабавить. Твой любимый автор Уилбур Смит согласился написать историю открытия гробницы. Он назовет книгу «Седьмой свиток». Ее должны опубликовать в начале следующего года. Я пошлю экземпляр с его автографом.

— Надеюсь, на сей раз он не переврет все факты, — сухо ответила Ройан.

Они помолчали, а потом она нарушила тишину:

— У меня целая куча работы. Если ты уже все сказал…

— Не все.

— Что еще?

— Выходи за меня замуж.

Она резко вздохнула, помолчала и негромко спросила:

— Почему ты делаешь такое странное предложение?

— Потому что я понял, как люблю тебя.

Ройан снова помолчала и наконец ответила слабым голосом:

— Ладно.

— Что значит «ладно»?

— Это значит — хорошо, я выйду за тебя замуж.

— Почему же ты согласилась на такое странное предложение? — спросил он.

— Потому что поняла, как сильно, несмотря ни на что, я тебя люблю.

— Есть рейс «Египетских авиалиний» из Хитроу сегодня в семнадцать тридцать. Если я буду гнать как сумасшедший, могу успеть. Но в Каире окажусь довольно поздно.

— Я буду ждать в аэропорту в любое время.

— Я уже в пути! — Николас повесил трубку и направился было к двери, но вернулся и поднял ушебти Таиты со стола. — Идем, старый негодяй, — радостно засмеялся он. — Ты поедешь домой в качестве свадебного подарка.

Эпилог

Они шли по набережной в розовато-лиловых сумерках. Внизу Нил катил свои вечнозеленые воды, полные тайн древних веков. У той части берега, ниже развалин храма Рамзеса в Луксоре, где когда-то стояла у причала барка фараона Мамоса с Таитой и его любимой хозяйкой на борту, они ненадолго остановились, облокотившись на восстановленные остатки древней стены, и вгляделись в темнеющие холмы на другой стороне реки.

Время давно стерло следы погребального храма и величественной дороги к нему, другие правители построили свои пирамиды на остатках фундамента. Ни одному человеку не удалось отыскать здесь гробницу Мамоса, в которой он, впрочем, никогда не лежал. Но должно быть, она располагалась поблизости от замаскированного лаза в скале, сквозь который Дурайд аль-Симма проник в гробницу Лостры и обнаружил свитки Таиты в алебастровых кувшинах.