Сегодня, мама!

Что-то сердито лопоча, Айна вынула обуглившуюся яичницу и вместе с кюветой бросила на пол. После чего, больше не пытаясь казаться рачительной хозяйкой, вытащила из стенного шкафа фабричные упаковки и положила их на стол. Ант показал нам, с какой стороны вскрывать, и мы все вместе принялись хрустеть сухим печеньем, прихлебывая из пластиковых баночек что-то вроде фанты. Вообще-то было вкусно, но после бормотановских изысков и ароматов есть сухой паек было немного скучновато.

Айна проглотила свою порцию быстрее всех и стала нетерпеливо стучать пальцами по столу. Мы запихали остатки в рот и прожевывали их уже в другой комнате, куда она нас сразу потащила. Там усадила прямо на пол, поколдовала перед небольшим прибором, и я сразу почувствовал, что погружаюсь в полусонное оцепенение.

Стена перед нами матово засветилась, и на ней появилось обяемное изображение приветливо улыбающихся обнаженных мужчины и женщины. Мужчина выставил перед собой руку, женщина коснулась ее и произнесла: «Ки», а в верхнем правом углу экрана вспыхнул значок, похожий на букву "Ф". Я понял: нас обучают всеземному. И чувствовал, что благодаря тому странному состоянию, в которое нас ввел неизвестный прибор, все что я сейчас вижу и слышу останется в памяти навсегда.

Минут через двадцать со словарем было покончено, наши голографические учителя, не одеваясь, перешли на сложные понятия и ситуации. Было довольно забавно. В целом на изучение языка у нас ушло не более двух часов.

Когда стена снова стала стеной и прибор автоматически выключился, мы, слегка смущенные, но здорово поумневшие, вышли из комнаты.

Похоже, Айна все это время наводила в доме порядок: одежда, посуда и разные предметы лежали теперь на полу более ровными кучками. Она обрадованно улыбнулась:

— Готовы, герои?

— К чему? — спросил я на всеземном, сам поражаясь своей способности.

— К полету на Венеру, — ответила она так, будто это дело давно решенное. — Да, — спохватилась она, — давайте, во-первых, я вам все обяясню…

— Мама — подпольщица! — хвастливо заявил Ант.

Так Айна — его мать. Я и забыл, что люди тут выглядят моложе своих лет.

— Подожди, Антик, — остановила она, — давай по порядку.

…Оказывается, не всем на Земле нравится неограниченная власть Департамента. Тем более, что произошел он от слияния служб безопасности разных стран, и методы у него — те же: слежка, подслушивание, аресты… Страдают прежде всего талантливые ученые, ведь Департамент всеми силами препятствует научному прогрессу, опасаясь, что то или иное изобретение увеличит вероятность создания машины времени. «Как это унизительно! — кричала Айна, и на побледневшем от волнении лице веснушки проступили еще ярче, — мы, как лягушки, прыгаем с кочки на кочку, а могли бы летать на антигравах! Эти идиотские прыгоходы подсунул человечеству Департамент, запретив использование антигравитации. А космос?! В космосе, видите ли, можно тайком построить машину времени. И вот, пожалуйста: кроме хронопатрульной службы, у нас нет пилотируемых космических кораблей. А во что они превратили наших мужчин?! Где сила, честь и доблесть? Сутки напролет они торчат на кухнях, утверждая, что нет на свете занятия достойнее кулинарии. Полная деградация…»

Поэтому недовольные организовали подполье.

— А если вы победите, кто-нибудь построит машину времени и отправится в прошлое? — спросил я. — Тогда ведь все, конец.

— Кто вам сказал?! — вскричала Айна, распаляясь все больше. — Это только гипотеза. Ги-по-те-за! А перестраховщики из Департамента держаться за нее потому, что она — основа их власти!

— А если все-таки правы?

— Ну, тогда… Волков бояться — в лес не ходить.

И она насупилась, не в силах дать более аргументированный ответ.

— А на Венеру нам зачем? — поинтересовался Стас.

Айна снова оживилась и обяяснила, что Венера Департаменту не подчиняется. Потому-то подпольщики и вошли в коалицию с венерианцами.

— А они хоть люди? — подозрительно спросил Стас.

— Они — сфинксы. Их двести лет назад вывели, специально для колонизации Венеры. А сто лет назад они обяявили независимость и людей с Венеры выдворили. Им-то проще, — вздохнула Айна, — они на другой планете…

Стас насупился:

— Так вы, получается, венерианская шпионка?

— Враг моего врага — мой друг, — обяявила Айна, — сфинксы — честные и порядочные существа. Настоящие мужчины… Самцы, — поправилась она, — не мудрено, что они не могли стерпеть иго Департамента.

— Не, — сказал Стас, — мы туда не полетим. Нам-то это на кой? Чего я на Венере не видел?

Тут снова вмешался Ант:

— Дурак ты, Стас, — сказал он, — да у нас все пацаны на Венеру хотят. Там ведь и антигравы, и дома висячие, и много еще чего. С Венеры разведчики и на Юпитер, и на Сатурн летают!

— Вот и целуйся со своими сфинксами, — огрызнулся Стас.

— Нет, — сказал Ант, — не дадутся, людей они терпеть не могут.

— Во-во, — опасливо сказал Стас.

— Вас, в конце концов, никто и не спрашивает, — заявила Айна, — раз вас Департамент засекретил, мы должны рассекретить. И все. И молчите. Ясно?

— Вы — террористка, — обяявил Стас.