Сегодня – позавчера. Испытание сталью

— Сеть каких-то бункеров. Я нёс товарища туда, куда он показывал. Делал то, что он велел. Я принёс его в какую-то щитовую, где было полно рубильников. Под его управлением, я соединял рубильники. Когда появился свет, он показал мне, где лежит блокнот и карандаши. Он мне написал, что тут всё подготовлено к подрыву, и написал план моих действий. Я всё выполнил.

— Что именно?

— Я положил его у рычага подрыва, сам на электровагонетке уехал по тоннелю в другой бункер, где соединил цепь. Потом на этой же вагонетке я вылетел в озеро. На резервном пульте я и подобрал нож. Чёрный такой. Там был ящик. Было два ножа в ящике. Я взял один. Вагонетка вылетела из тоннеля прямо в воду. Как не утоп? Я не ожидал подобного. Потом ещё и рвануло. Хорошо так рвануло. Пришёл в себя я в камышах. Как не утоп?

— Что было потом?

— Потом? А потом я пошёл на восток. К своим.

Падение с небес

Открываю глаза. Та же матовая поверхность прямо перед носом. Нае…ал он меня! Так и лежу в этом опостылевшем «реакторе»! Как может медагрегат называться «реактором»? «Высокие» технологии! А нормального переводчика — нет. Балабол.

В ушах у меня тренькнуло, перед глазами в воздухе повисли какие-то пиктограммы. Что это?

— Подгружается база «нейросети» первого ранга, — прозвучало в ушах, — ошибка: нет соединения. Ошибка: нет данных.

— Эй, заткнись! — оборвал я голос.

Заткнулся.

— Ты кто? — спросил я. Тишина.

— Кто сейчас тут блеял про ошибки?

— Тактико-баллистический аналитический самообучающийся вычислитель.

— Вычислитель?

— Ответ положительный.

— О, как? А просто «да» — можно сказать?

— Да.

— Вот, уже лучше. А ты где?

— В 0,789 метрах от вашей головы.

— Ага. А я где?

— В спасательном модуле класса ААА.

— Ага! Всё-таки он меня выкинул. А где корабль, из которого и выплюнули этот ААА?

— Ошибка: соединение не установлено.

— Абонент не абонент? Бывает. Нот конебибал нау. Смылся?

— Ошибка: нет данных.

— Какой же ты тупой, Вычислитель баллистический, аналитический, самообучающийся. ВБАС. Я буду звать тебя Бася.

— Принято.

— Бася, как мне выбраться из этой ловушки?

— Ошибка, ошибка. «Ловушка»?

— Этот ААА?

Одна из пиктограмм заморгала. Мысленно потянулся к ней, мысленно надавил. Шипение, матовая поверхность перед носом исчезла, на меня хлынула вода. Твою-то дивизию! Поплыли!

— А нельзя было сделать что-то типа режима «всплытие»? — спросил я, когда выплыл на поверхность водоёма.

— Это ты о чём? — спросил меня Громозека, стоящий в начищенных сапогах прямо на воде у моего носа, аки Иисус Христос.

— И ты здесь?

— А где мне быть? В ту штуку прозрачную я попасть не смог. Дико любопытно что там.

— Сам ничего не видел. Всё время пролежал взаперти.

— Я вижу, тебя подлатали. Везучий же ты. Как у кошки — девять жизней.

— Это — да. А где немцы?

— Кто его знает? Тут когда ты исчез с этим паралитиком, немцев набежало! Даже танки пригнали. Ничего! А через три дня как жахнуло!

Я вышел на берег. Так и знал — голый. Только трусы из какого-то эластичного шелковистого материала. Трусы, кстати, почти мгновенно высохли. С интересом осмотрел свои руки-ноги. Остались только шрамы. Рука работала, как новая. На левой — все пальцы целые. Потрогал ухо — полное. В смысле — комплект. Прямо, как после капремонта.

— Эй, Бася! — крикнул я.

— Это кто? — спросил Громозека.

— Ещё один глюк в моей башке. Сейчас молчит. Слушай, душара, а ты только по воде ходить умеешь, как поплавок, или и занырнуть можешь?

— Могу. И занырнуть.

— Ну, так иди. Погляди, откуда это я выплыл? И что там ценного можно экспроприировать?

Громозека пошёл, шаг за шагом погружаясь в воду. Вода, кстати, никак на него не реагировала. Не было Громозеки. Ложки — не существует.

«А ты меня слышишь?» — спросил я. Мысленно.

— Ага.

— Круто. Ну, рассказывай тогда, как жахнуло?