Сегодня война

Справа примерно на широте отходящих звучала стрельба. Она тоже постепенно сдвигалась, и звуки радовали. Значит, живы мужики и отходят нормально, пусть с некоторыми помехами, так дальше, может, станет легче. Противнику нелегко преследовать среди домов, там ему явно что-то мешает. В противном случае давно бы обошел и ударил бы не во фланг, а в тыл. Но комбат, хоть отступил, тоже еще держится.

Последний рубеж. Позади – храм, давший во времена оны название улице, по сторонам довольно приличный для города обзор. Можно держаться хоть час, лишь бы были патроны и люди. Только нет ни того, ни другого.

Хотя нет. Вон из проулка выскочил Максим, следом – Николай, Сурен, Дмитрий… А остальных не видно.

– Не отвлекаться! Всем наблюдать! – Александр лишь махнул раненой рукой спешащей группе и тоже припал к автомату. Не ровен час, появятся те, нежелательные, и тогда могут натворить столько дел… Но как же плохо, сознание немного плывет, а надо держаться. Надо.

Противник опоздал. Группа ротного успела пробежать открытое пространство и залечь за оградой, где уже заняли позицию их товарищи.

– Все здесь? – коротко осведомился Александр у ротного.

– Все, – Дмитрий сплюнул. – Мать его так! Буквально в последний момент! А в Сурена пуля попала. Броник не пробила, но, кажется, ребра поломала.

– Кысмет, – значит, соперника тоже нет. Ни радости, ни горя, чувства атрофировались. Да и что изменилось в, так сказать, личном плане? Разницу в возрасте не исправишь…

Стыдно думать о своем, когда, того и гляди, опять начнется нечто более важное. Лишь рука сама полезла в разгрузку, извлекла мятую сигарету. Кажется, там осталась еще одна. Или даже две. Но это уже если удастся пережить бой. Патронов бы еще хоть магазин!

– Товарищ капитан! – Бог словно услышал пожелания капитана. – Держите!

Максим прополз, старательно укрываясь от недоброжелательных глаз, и протянул рожок от «АКМа».

– У вас же вроде такой… Блин! Вы ранены?

– Пустяки. – Хотя кровь продолжала сочиться и по капельке падать на землю. – До свадьбы заживет. Ну, спасибо, орелик! Вот это подарок! С меня причитается! Как только все закончится…

Александр растрогался. Приволоки бы кто сейчас сундук с золотом, остался бы равнодушным, а тут вдруг дали такое сокровище! И ведь подобрал, подумал о командире!

– Я и сам проставлюсь, – осклабился Сынок. – В лучшем кабаке…

И тут, извещая об окончании паузы, коротко прогрохотала первая очередь. Опять началось.

Даже докурить не дали, сволочи!

– Продержитесь еще хоть пять! – с полуслова ожила вдруг рация. – Помощь уже пошла.

– Продержимся, – односложно, говорить было некогда, буркнул капитан. Да и что еще оставалось, как не держаться? Но остальным выкрикнул погромче и подлиннее. – Орелики! Подмога на подходе! Нам еще максимум минут пять!

Позади позиции сильно грохнуло. Александр невольно оглянулся, но храм продолжал стоять на прежнем месте, невредимый с виду. Только мало ли храмов разрушалось в самые разные времена и самыми разными врагами, включая свой собственный обезумевший от свободы народ? То, что в этот не попала ни ракета, ни крупнокалиберный снаряд, да и какой-нибудь небольшой, вроде автоматического от БМП, просто случайность, и уж никак не чудо.

Как перед тем старшине, невольно вспомнился батюшка, причащавший бойцов перед боем. Жив ли он? Но мысль промелькнула и пропала, как несущественная в данный момент. Потери будем считать потом, сейчас важно другое. Например, вон та появившаяся в отдалении фигурка. И не одна. Ладно хоть, не высокий силуэт какой-нибудь бронированной дряни.

Короткие очереди, не нанесшие противнику урона. Если бы не рука! Угораздило же! Перебросить магазины. Хорошо, когда в запасе есть еще один. Уж на пять минут должно хватить.

Вновь громыхнул разрыв, почти сразу – другой. Наверно все-таки миномет, отстраненно подумалось капитану. Этакая батальонная гадина с корректировщиком в цепи. Самим стрелкам хорошо: позиция надежно укрыта развалинами, знай, делай поправки да кидай мины в трубу.

Сурен тоже стрелял через силу. Ребра болели, было трудно дышать, но ведь и не деться никуда. Надо терпеть, тем более, осталось не долго. Но прут ведь, не подозревая, что скоро последние районы города будут отданы им просто так. Или – «господин барон любит, чтобы потруднее»?

– Справа! – Крик Дениса был подтвержден внушительной пулеметной очередью. В указанной стороне кто-то упал, кто-то залег, стараясь прикинуться упавшим, но пулемет вдруг словно поперхнулся, уставил ствол в сторону и вверх.

Когда коробка с лентой последняя, второй номер не требуется. Илья держался рядом по появившейся привычке быть с кем-то из более старших и опытных. Потому он и был тем, кто мгновенно заметил неладное. Если неладным можно назвать смерть. Денис умер мгновенно, наверняка даже не осознав свою гибель. Всего одна пуля, вошедшая между глаз, а вот шальная ли или выпущенная затаившимся где-то снайпером, – разве скажешь?

– Денис! – Парнишка выкрикнул так, словно ждал ответа.

Но что может сказать мертвый? Разве потом, в кошмарных снах…