Сегодня, завтра и всегда

Джеф вызвал комнату отдыха — его подменяющий, майор Конвей, скорее всего, читал сейчас газеты, растянувшись на диване. В отличие от Джефа Конвей был потомственным военным и имел твердое намерение дослужиться до генерала. Конвей был неплохим офицером, но внутренняя разболтанность, свойство скорее натуры, чем воспитания, не позволила ему дослужиться в свои тридцать восемь лет хотя бы до полковника. Отец Конвея, говорят, неплохо проявил себя в Корее, дед плавал на какой-то посудине в Атлантике, пока ее не потопили немецкие субмарины, а один из прадедов — но это, вероятно, был фольклор — воевал под началом самого генерала Гранта.

Конвей явился меньше чем через минуту. Джеф успел только передать запросы станциям слежения на Аляске и Гаваях. Конвей молча встал за спиной, делая свои выводы, и Джеф немного расслабился. «Сейчас, — подумал он, — все разъяснится и окажется, что это кто-то из гражданских запустил научную аппаратуру без согласования с военным ведомством». Редко, но такое все же случалось.

Так, Аляска Ответила. База Диллингем на берегу Бристольского залива, в тысяче миль к северо-западу от базы Питерсберг. Спутники должны были пройти над ними, да и сейчас еще должны быть видны. Конечно, видны. Тринадцать. Углы, азимуты. Числа. Ни к чему, пусть компьютеры переварят. На Гавайи надежды мало, кассета у них низко над горизонтом. Вот и ответ: они даже не смогли фиксировать все тринадцать. Хорошо. Сейчас будет орбита.

Джеф бодрился, но уже сидел в его мозге червячок сомнения. Не нравилось ему все это. Ощущение было мгновенным и исчезло, потому что Джеф услышал тоненький зуммер тревоги из динамика у левого локтя, почти неслышный, но высотой своей рвавший тишину. Крестики, изображавшие кассету спутников, налились оранжевым соком и запульсировали, а на обзорном экране кассета появилась, обведенная мерцающим следящим овалом. Нанесенный на контур материка, овал закрыл область на границе Аляски и Канады.

Числа, возникшие на дисплее, не могли, как сначала показалось Джефу, иметь к орбите кассеты никакого отношения. Конвей, более опытный, охнул, и Джеф почувствовал у себя на плече его жесткие пальцы. Орбита была слепой и разомкнутой. Она начиналась в бесконечности и кончалась, упираясь в поверхность планеты где-то на востоке, и эту расчетную точку падения компьютеры пока затруднялись выдать однозначно. Ясно было одно: спутники упадут, и значит, это, собственно, и не спутники, а баллистические снаряды, запущенные с определенной и очевидной целью.

Голова у Джефа неожиданно стала ясной, как океан после шторма, и в ней, как это изредка бывало, наплывали, не мешая друг другу, сразу несколько мыслей. Он вспомнил, как они прощались с Дэйв в Бостоне месяц назад, и мать свою вспомнил — как он ехал с ней в автомобиле из Онтарио в Бостон, а она, уже тогда смертельно больная, давала торопливые и ненужные ему советы. И была еще третья мысль — единственно нужная сейчас. Инструкция.

Действуя согласно этой инструкции, Джеф перевел резервные терминалы в состояние готовности. Весь первый ряд дисплеев — восемь пультов. Каждый из операторов обрабатывал теперь определенный срез параметров кассеты, а Джеф осуществлял общий контроль и должен был принять решение.

Конвей сидел, сосредоточенный, за резервным пультом руководителя смены справа от Джефа. Он молчал и не вмешивался. Он поможет, если будет нужно.

Числа на дисплее постоянно менялись, кружились около вполне уже проявившихся значений. Остановились.

Орбита. Нет, не разомкнутая. Очень высокоапогейная траектория. Большая ось — сто пятьдесят тысяч миль. Почти парабола. Центр эллипса рассеяния лежал где-то в штате Южная Каролина, но разброс достигал Арканзаса на западе и штата Нью-Йорк на севере. На востоке эллипс упирался в Атлантику. Все Атлантическое побережье страны было под угрозой. Под угрозой чего?

Выбор возможностей невелик. Метеоры. Пришельцы. Русские. Не ему, Джефу, анализировать. Но, в общем, и так ясно. Железный метеорный рой такой кучности и такого, судя по отраженному сигналу, высокого содержания металла — ерунда. Впрочем, он не астроном. А там, в Пентагоне, астрономы? Нет, и они тоже обхохочутся, скажи им про метеоры или о зеленых человечках, спешащих на Землю в своих тарелочках. Значит…

Мысли, прежде четкие и выпуклые, смялись и закружились в мозгу. Он должен дать общую тревогу. Ее давали на памяти Джефа только один раз, это была учебная тревога и руководил ею сам гейерал Джулковски, командир базы. Джеф контролировал запуски на своем пульте. Запусков было много. Стратегические бомбардировщики с европейских баз. Волна за волной. Ракеты. Отсюда, из восточных штатов, но больше всего с европейских баз. И еще с борта субмарин. И все это называлось инсценировкой ответного удара. Никакого спасения. Никакого. Генерала нет на базе, и решать должен он, Джеф, и тогда цепь замкнется, и все будет как на учениях, с одной только разницей — все будет всерьез.