Сейчас и навсегда

На мгновение Трикси представила себе, как он врывается в квартиру, чтобы спасти ее, признает свою вину и…

Она с трудом моргнула.

Да что же это с ней, в самом деле? Надо найти какой-то выход. Она будет бороться, чего бы это ей ни стоило! Не только за себя. Ведь ее племянницы тоже в опасности. Они могут совсем пропасть одни здесь, если она ничего не предпримет и не сделает это быстро.

И Трикси начала раскачивать стул.

Звук, похожий на взрыв. Что-то ударилось об пол квартиры над его головой, да так звучно и сильно, что хрустальные подвески в люстре угрожающе закачались и зазвенели, задевая друг друга. Дэниел поднялся с дивана. Его сердце тревожно забилось.

Он подождал немного, чтобы снова услышать топот ног.

Тишина.

У Дэниела волосы поднялись на затылке, засосало под ложечкой. Наверху, в квартире над ним, что-то было не так. Он задержался возле собственной двери только затем, чтобы обуться на босу ногу, выскочил в коридор и помчался вверх по лестнице. У входной двери квартиры номер 602 Дэниел спросил себя, что он делает? Если там случилось что-то неладное, почему не позвонить 911? И что сказать?

Одну минуту Дэниел постоял, прислушиваясь. Тишина в квартире показалась ему зловещей. Он постучал в дверь. Послышался топот бегущих детских ножек, и только. Никаких других звуков. Как он ни старался услышать хрипловатый, с характерными прелестными нотками голос женщины, под чьей ответственностью находились малышки, ему это не удалось.

Дэниел постучал снова – громче, настойчивее.

После долгой паузы снова раздался знакомый топот, и ручка двери, заскрипев, повернулась. Образовалась щель на длину блокирующей цепочки. Но никто не появился у приоткрытой двери. Однако, опустив взгляд, Дэниел увидел в щели два совершенно одинаковых серьезных лица со следами слез, размазанных по щекам. Крошечные девочки осторожно выглянули в приоткрытую дверь и теперь смотрели на него.

– Ваша мама дома?

– Мама уехала.

– Тетя, – вспомнил Дэниел. – Ваша тетя Патриция дома?

– Тетю зовут Трикси.

Ситуация начала раздражать Дэниела, но вдруг он услышал в глубине квартиры приглушенный и очень похожий на скулеж звук, который снова заставил волосы на его затылке вздыбиться.

– Позовите вашу тетю, – сказал Дэниел близнецам, стараясь говорить строго, чтобы они послушались его, и в то же время достаточно мягко, поскольку малышки, скорее всего, наслышаны об опасности общения с незнакомцами.

Две пары одинаковых глаз, наполненных слезами, обменялись взглядами.

– Она мертвая, – сообщила одна из девочек.

– Откройте дверь! Сейчас же!

Дэниел машинально потянулся к своему сотовому телефону, который всегда носил в кармане рубашки, но сообразил, что рубашки-то на нем нет. Он стоял в коридоре в одних пижамных штанах из шотландки и в своих лучших туфлях на босу ногу.

Понятно, что требование снять цепочку было абсолютно безнадежным делом.

– Пожалуйста, – добавил Дэниел не свойственным ему, почти сладким голосом. При этом он попытался изобразить еще и самую дружелюбную улыбку.

И дети попались на его удочку. Одна из девочек отважилась слабо улыбнуться в ответ, тогда как другая, поднявшись на цыпочки, протянула руку к цепочке, удерживающей дверь лишь приоткрытой.

– Не могу дотянуться.

Однако маленькая шалунья только делала вид, что прилагает какие-то усилия для этого, а на самом деле была намерена захлопнуть дверь.

– Посторонись, – приказал Дэниел дерзкой девчонке. – Отойдите назад, за дверь!

Обе малышки неожиданно послушались его. Дэниел протиснул плечо в дверную щель, и тонкая цепочка почти тут же порвалась. Дверь открылась и с грохотом ударилась о шкаф для одежды. Он влетел в квартиру. Мимо него, завопив от негодования, промчался огромный кот, выскочивший из шкафа. На полу повсюду слоем лежал пух, который взмыл в воздух вслед за котом.

Дэниелу оставалось только надеяться на то, что кто-нибудь из соседей, услышав шум, окажется достаточно разумным, чтобы прийти ему на помощь.

– Патриция? – позвал он. – Патриция Марш?

Это Дэниел Ривертон, ваш сосед снизу.

И снова услышал уже знакомый слабый скулеж.

Планировка этой квартиры была идентична той, в которой сейчас проживал Дэниел. Так что он быстро сориентировался, без промедления прошел через небольшую прихожую, мимо кухни и оказался в гостиной. С каждым его шагом с пола клубами поднимался пух.

Дети, явно близнецы, сидели на диване, обшитом яркой узорчатой тканью, и переглядывались между собой.

– Не бойтесь, – сказал Дэниел. Одна из девочек посмотрела на него вызывающе. Она совсем не казалась испуганной.

Он не был уверен в том, что правильно определил возраст близнецов, поскольку дети были для него той частью населения, к которой он, к счастью, не имел никакого отношения. Наверное, им лет по пять или, может быть, по четыре.

Малышки были одеты в одинаковые ночные рубашки и впечатления наивных никак не производили. Обе были черноволосые, с буйно вьющимися, спутанными волосами.

– Где ваша тетя? – спросил Дэниел.