Сейчас или никогда

Он притянул ее к себе, и они начали медленно двигаться по вымощенной плитами террасе, вдали от дверей, ведущих в танцевальный зал. Даже в босоножках на высоких каблуках Кэтрин чувствовала себя маленькой рядом с ним. Его тело было худым и крепким, и она ощущала твердость мускулов под своей рукой, лежащей на его плече. Оркестр сменил одну старую мечтательную мелодию другой, и мужчина притянул девушку ближе к себе. Ей пришлось устроить голову у него под подбородком и закрыть глаза.

Неподвижный ночной воздух был наполнен ароматами жимолости, как и четыре года назад, когда она в последний раз танцевала в клубе. Кэтрин вспомнила, как сильно она тогда ждала этого вечера и какой обозленной и расстроенной была, когда подслушала разговор двух парней, обсуждавших ее, будто какой-то приз в лотерее. Она подняла глаза на незнакомца и из-под ресниц посмотрела на него. Несомненно, не мальчик, подумала Кэтрин, вновь закрывая глаза, чувствуя рядом твердые очертания его тела и вновь заливаясь румянцем от смущения. И его не должно было быть здесь этим вечером. Он тут гость, сам сказал... Она обязательно заметила бы его в зале... И все же она ничего о нем не знает, ничего, за исключением того, что он красив, очарователен и ей так великолепно в его руках. Даже не знает, как его зовут...

— Как ваше имя? — внезапно прошептал он. «Словно читает мои мысли!» — подумала девушка и подняла голову, улыбаясь.

— Кэтрин. А ваше?

— Дэв. — Его рука скользнула по ее спине вверх, и он притянул голову девушки к своей груди.

На мгновение Кэтрин почувствовала смущение оттого, что так охотно устроилась в его руках.

— Ваш отец не будет вас искать?

— А ваша мать вас не хватится?

И оба тихо рассмеялись, объединяясь в своем тайном сговоре против родителей. Музыка с последним тихим завыванием труб замерла, и рука Дэва скользнула на талию девушки.

— Смотрите, — тихо прошептал он, — всходит луна.

Кэтрин последовала за его взглядом туда, где над неподвижной темной водой озера небо начало менять цвет от темного вечернего индиго до черного бархата ночи.

— «Пурпурная луна над западом безмолвным», — тихо процитировала она, и Дэв еще крепче ее обнял.

— «В своих ночных мечтаньях ты вспомни обо мне...» — закончил он.

Кэтрин удивленно уставилась на него. Он улыбнулся:

— Карл Сэндберг — один из моих любимых поэтов тоже. Кстати, у него есть другая поэма, которая гораздо лучше подходит к сегодняшнему вечеру. Вот послушайте: «Луна, как прекрасная женщина...»

Его дыхание напротив ее уха было теплым, и Кэтрин почувствовала, что вновь заливается краской от смущения. Внезапно на другой стороне озера раздался низкий рев и свист, и каскад оранжевых хризантем взорвался в небе.

— О, Дэв, начинается фейерверк!

— Я заметил, — тихо ответил он.

Кэтрин взглянула на его лицо. Он пристально смотрел на нее, а вовсе не на разноцветные огоньки, рассыпающиеся вокруг них. Новый взрыв белых огней в ночном небе — и ливень голубых цветов образовал дугу, спускающуюся вниз.

— Вы не смотрите на фейерверк, — едва слышно упрекнула его Кэтрин. — А он просто восхитителен...

В свете разрывающихся огней его лицо выглядело смесью граней и углов. Глаза казались такими же темными и такими же непостоянными, как непостижимо-таинственное ночное небо. Дэв вдруг повернулся и обнял ее обеими руками. Девушка затрепетала.

— Восхитителен, — шепотом согласился он. — Гораздо прекраснее, чем я когда-либо видел.

Но он говорил не о фейерверке. Кэтрин поняла это так же ясно, как и то, что он собирается ее поцеловать. Дэв наклонился к ней, и его губы прикоснулись к ее губам в нежном неуверенном поцелуе. Девушка закрыла глаза. Все это как во сне, думала она. Этот красивый незнакомец, лунная ночь, сверкающие огни, взрывающиеся в небе... Волнение усилилось, когда он крепче прижал ее к себе, не отводя своих губ, под возрастающей требовательностью которых она приоткрыла свои и обвила его шею руками, потерявшись в чувствах, которые он в ней пробудил.

— Кэтрин... — прошептал он. — Кэтрин...

— Кэтрин!!! — врезался в ночь, как взорвавшаяся ракета, голос матери.

Кэтрин чуть не задохнулась и мгновенно вывернулась из объятий Дэва. Джулия стояла в нескольких шагах от них, и даже без очков Кэтрин видела, как ее лицо перекосилось от ярости.

— Мы немедленно уходим, Кэтрин, — проговорила мать с резкой четкостью. — Идем!

— Мама, — запинаясь, произнесла девушка. — Я хочу познакомить тебя с Дэвом... — Она замолчала, в первый раз осознавая, что даже не знает его фамилии.

К ее удивлению, он направился в сторону ее матери и протянул ей руку.

— Добрый вечер, миссис Кортни, — вежливо произнес Дэв. — Приятно встретиться с вами вне офиса.

— Мистер Хэррингтон, — неприветливо отозвалась Джулия, едва касаясь ладонью его руки, и тут же, отвернувшись, шагнула к дочери. — Нашу машину подадут к выходу, Кэтрин. Поспеши, пожалуйста.

Кэтрин в замешательстве посмотрела на Дэва.

— Дэв Хэррингтон? — медленно проговорила она. — Так вы Дэвид Хэррингтон? Так вот вы кто!

— Да, — быстро ответил он, поворачиваясь к ней. — Это имеет какое-то значение?

Щеки ее запылали.