Сэйдж

Ей стоило большого труда удержаться от улыбки, когда она увидела лицо Джима. У него было лицо точно такое же, как у Дэнни, сумевшего что-нибудь выклянчить у родителей. У Сэйдж даже возникло мимолетное желание стереть с физиономии Латура довольную ухмылку, сказав, что она передумала и не хочет, чтобы он оставался в комнате. Однако, Джим уже уселся на кровать у нее в ногах, и женщина решила не обострять обстановку.

Губы доктора Стюарта сердито вздрогнули, но он тоже промолчал. Однако, не удержался от того, чтобы не выразить свое отношение к Джиму, который Бог весть что о себе вообразил. Поэтому Джон Стюарт передвинул свой стул и сел, повернувшись спиной к оскорбившему его нахалу. Игнорируя Джима, словно его тут и не было, он снова взял женщину за руку и отметил про себя, что ее пульс стал немного быстрее.

— Кажется, вы немного разволновались, мягко сказал он и тут же добавил, впрочем, это и не удивительно, если принять во внимание то, как некоторые ведут себя.

— Мне необходимо послушать ваши легкие, сказал немного погодя доктор, сосредоточенно хмурясь. — Сэйдж, не могли бы вы сесть?

Когда выяснилось, что без посторонней помощи Сэйдж не сможет выполнить его просьбу, Стюарт вскочил на ноги, склонился над ней и произнес тихим проникновенным голосом:

— Ничего, ничего… Позвольте я вам помогу. Он просунул руку под спину женщины, другой рукой обнял ее за плечи и бережно поднял больную.

— Убери свои лапы! Чуть не заорал Джим и даже открыл уже рот, как вдруг, в последнюю секунду, увидел, что Тилли, нахмурившись, смотрит на него. Если бы не этот предостерегающий взгляд, он, наверняка, повел бы себя, как последний осел.

— Ты только посмотри на себя, придурок! — мысленно прикрикнул на себя Джим. — Эта маленькая прелестница начинает действовать тебе на нервы! Раз уж ты до сих пор никогда не ревновал женщин, так, пожалуй, сейчас и поздно начинать.

Доктор Стюарт склонился над своей черной сумочкой и стал рыться в ней в поисках статоскопа. В этот момент взгляд Джима упал на гордые возвышения грудей Сэйдж, туго натянувшие полупрозрачную ткань ее сорочки. Ему сразу вспомнилась их красота, шелковистая нежность женской кожи и розовые, зовущие бутоны сосков, удивленно глядящие в стороны. А еще он вспомнил, как однажды дал себе слово прикоснуться к ним губами и почувствовать их набухающую упругость.

Джим едва обратил внимание на Тилли, когда та вышла из комнаты, потому что в этот момент он был слишком занят своим состоянием. От всех этих мыслей он пришел в такое возбуждение, что теперь всерьез опасался, как бы кто-нибудь не посмотрел на его штаны и не заметил вызывающего бугра у него между ног. Наконец, к его радости, доктор нашел свой дурацкий статоскоп и стал выслушивать Сэйдж. Тогда Джим соскользнул с кровати и повернулся к ним спиной.

— Я поговорю с тобой позже, Джон, — произнес Латур, торопливо направляясь к выходу. У него уже мелькнуло в голове, что, может быть, и на его друга красота Сэйдж оказывает такое же воздействие. И если бы кто-нибудь видел в этот момент глаза Джима, он мог бы сразу сделать вывод: последняя мысль владельцу салуна совсем не понравилась.

— Ну? — Тилли оторвалась от посудины, в которой готовила тесто для того, чтобы печь к завтраку хлеб. — Как дела у Сэйдж?

— Не знаю, — Джим резко отодвинул стул и уселся на него, — доктор Стюарт все еще осматривает ее и, похоже, это ему доставляет большое наслаждение.

Тилли усмехнулась его более чем откровенному ответу и спросила:

— А тебя что же, вышибли вон?

— Нет, у него бы ничего не вышло. Если бы я хотел, я мог бы там остаться.

Его тон показал Тилли, что лучше всего не продолжать эту тему. Она накрыла вздыхающую опару чистым холстом и переменила разговор:

— Как ты думаешь, Джонти завтра приедет?

— Должна бы… — флегматично ответил Джим, глядя на усевшуюся напротив него женщину. Во всяком случае, я буду ее встречать на этой неделе. А вообще, все зависит от того, когда Корд закончит свои весенние работы.

Латур немного помолчал, потом произнес:

— Знаешь, Тилли, я хочу отправить Дэнни к ним на ранчо. Ему с Джонти и Кордом будет хорошо. К тому же и Сэйдж тогда будет меньше о нем беспокоиться.

Тилли кивнула:

— Думаю, это хорошая мысль. В салуне не место ребенку.

— Да, и кроме того, тут не совсем безопасно для него. Я жду, что в один из дней тут может появиться этот родственник Сэйдж, и мне бы не хотелось беспокоиться еще и о мальчике. Я не могу одновременно охранять и тетку, и племянника.

Когда Джим замолчал и уставился в окно, за которым спустилась темнота, Тилли спросила:

— Ты ведь знаешь, что собирается делать дальше Сэйдж? Что ты думаешь о ее планах на будущее?

— О чем ты мне толкуешь? Какие планы? — Латур повернулся опять к своей старой приятельнице. — Она мне ни о чем таком не говорила.