Сэйдж

А еще там было огромное множество седел, ружей, револьверов в кобурах и без; там же стоял стеклянный прилавок, закрытый на висячий замок и доверху набитый кольцами и карманными часами. Все это принадлежало тем бедолагам, которые иногда до такой степени засиживались в «Кончике Хвоста», что вынуждены были отдавать вещи из за отсутствия звонкой наличности.

Тяжело вздохнув, Джим начал рыться в этом громадном, первобытном хаосе, перекладывая и отбрасывая в стороны все эти седла, попоны и всевозможные виды оружия. Ему в руки попалась даже пара обуви. Эти предметы до единого, были снабжены специальными ярлычками и находились здесь в ожидании, когда их выкупят хозяева.

Джим почти уже потерял надежду найти то, что ему было нужно, когда, наконец, обнаружил в углу гитару, почти прикрытую огромной картиной с изображением обнаженной женщины, лежащей на софе. Эта картина висела в баре в те времена, когда он еще только осматривал салун, раздумывая, покупать его или нет.

Гитара пылилась тут уже около года. Ее бывший владелец, молодой ковбой, погиб однажды ночью: во время бури животные в панике затоптали его, испугавшись близкого удара грома. Гитара был единственной ценностью паренька, но родственников у него не было, и некому теперь было выкупить ее у Джима.

Латур осторожно прикоснулся ладонью к поверхности инструмента. Даже под толстым слоем пыли благородным блеском мерцала гладкая, прекрасно отполированная поверхность дерева, напоминавшая на ощупь темную нежную кожу женщины. К тонкому, стройному грифу был привязан медиатор из слоновой кости. «Дорогая вещица», — подумал Джим и провел по струнам. Раздался тихий звон, словно гитара вздохнула, просыпаясь от долгого сна…

Сэйдж проснулась с чувством, что в ее жизни должно произойти что-то приятное. Из за двери комнаты доносились запахи приготавливаемой пищи и негромкие голоса. За окном дневной свет приобрел тот неповторимый оттенок, который придает ему приближающийся вечер, когда еще светло, но уже на всем лежит печать наступающей ночи. Итак, она проспала весь обед.

Сэйдж лениво потянулась, повернулась набок и посмотрела в окно. «Интересно, что делает сейчас Дэнни? — подумала она. — Скучает ли он по ней так же, как она скучает по племяннику? Может быть, и нет. У него на ранчо такая напряженная жизнь, ему так там нравится, что, может, он не имеет и минуты свободной, чтобы вспомнить о тете!»

«ВОТ ЕЩЕ И ПОЭТОМУ Я ДОЛЖНА КАК МОЖНО СКОРЕЕ СОЗДАТЬ ДОМ ДЛЯ НАС ОБОИХ» — эта мысль пришла ей в голову внезапно. А вслед за этим Сэйдж вдруг ощутила беспокойство — что же все-таки придумал для нее Джим? Кажется, он сказал, что она сможет зарабатывать каким-то образом.

Спустя минуту, словно в ответ на ее мысли, в кухне послышался голос ее благодетеля, и женщина торопливо вскочила с кровати. Она лихорадочно оправила юбку, привела в порядок волосы и торопливо подошла к двери, чтобы идти в кухню, где Джим разговаривал с Тилли. Он мог в любую минуту постучать в дверь и попросить разрешения войти, а ей в последнее время все меньше и меньше хотелось оставаться с ним наедине.

Скольжение его голубых глаз по ее фигуре и внимательный, как бы оценивающий прищур, вызывали в ней ощущения, которые она не понимала и которых боялась.

«Нет, — поправила себя Сэйдж, уже взявшись за дверную ручку. — Она очень хорошо понимает, какие ощущения вызывают в ней его взгляды. Это те самые чувства, которые не должна испытывать к мужчинам вдова, чей муж погиб менее месяца назад. Особенно к такому мужчине, как Джим Латур. Любая женщина, если у нее есть хоть капля ума, не должна питать никаких иллюзий в отношении этого человека. Во всяком случае, иллюзии, если и появятся, то очень скоро исчезнут. И не только потому, что Джиму Латуру есть из кого выбирать себе подружку, но еще и потому, что, по словам Тилли, он все еще любит умершую женщину».

Сэйдж открыла дверь и шагнула за порог, улыбаясь кухарке и ее хозяину.

— Тилли, как здорово пахнет!

— Мясо жарилось.

Тилли показала на большую сковороду, которую она только что достала из духовки.

— Как только бисквиты будут готовы, мы сядем есть.

— Может, тебе чем-нибудь помочь? Я себя чувствую такой лентяйкой, когда сплю днем. Я, вообще-то, этого никогда не делала раньше — на ферме всегда столько работы!

— Спасибо, дорогая, но все уже готово, кроме бисквитов, — Тилли жестом предложила Сэйдж присоединиться к сидящему за столом хозяину. — Ты же знаешь, что сказал доктор Стюарт. Он сказал, что тебе нужно как следует отдыхать и хорошо питаться, чтобы восстановить здоровье и силы.

— Это когда же он такое сказал? — Джим подозрительно прищурился.

— Ну, вчера он забегал на минутку, чтобы проведать Сэйдж, — Тилли с трудом удалось скрыть удовольствие, которое она испытала при виде того, какое впечатление произвели ее слова на босса. «Давай, давай! Может, небольшое соперничество тебя немного возбудит!»

Однако, лицо Джима осталось непроницаемым, ему только пришлось прикрыть ресницы, чтобы скрыть ревнивые искорки, загоревшиеся в глазах.