Секрет

В тот вечер я раз десять пытался признаться в своей любви и просить Лилиан Марктон выйти за меня замуж, но слова как-то не шли из горла. В действительности я всегда считал великим позором подобное предложение - ни у одного мужчины недостанет храбрости достойно пройти через это.

Настроение мисс Марктон могло повлиять на меня.

Ее веселье и жизнерадостность прошлого вечера испарились; когда я спросил ее об этом, она сказала, что это просто реакция на переживания прошедшей недели и что все, что ей нужно сейчас, это отдых. Когда я предпринял первую попытку выражения симпатии, Лилиан поднялась, медленно подошла к моему креслу и положила руку на его спинку.

Взглянув на Лилиан, я был удивлен, обнаружив, что глаза ее полны слез.

- Мистер Морфилд... - начала она необыкновенно нежным голосом, но замолчала. Потом, после долгой минуты тишины, добавила, обращаясь скорее сама к себе: - Но нет, не сегодня.

Случайно опустив руку на мое плечо, она отдернула ее и вернулась к своему креслу.

- Если я могу сделать что-то еще... - неуверенно проговорил я.

- Нет, - поспешно перебила она, - ничего.

Несколько минут мы сидели в тишине. Заговорив снова, Лилиан попросила меня о том, чего я никак не ожидал в тот момент.

- Я хочу, - произнесла она, - еще раз увидеть эту картину над вашим столом. Не знаю, могу ли я прийти к вам завтра утром?

- Конечно, - ответил я, - но если так - если вы пожелаете, - я могу и сам принести ее вам.

- Нет, - ответила она, - если вас это не затруднит, я хотела бы увидеть ее на месте - у вас в кабинете. Конечно, я понимаю, это звучит глупо, но завтра вы все поймете. Можно, да? - Она улыбнулась.

Следующий час мы просидели, болтая ни о чем, и, когда я поднялся, чтобы проститься, мисс Марктон уже вполне приободрилась. Она проводила меня до двери и смотрела мне вслед, пока я спускался по лестнице; остановившись внизу, я услышал ее легкое, нежное "спокойной ночи!".

Я часто слышал потом эти слова - в своих снах.

На следующее утро, плохо проспав ночь, я рано явился в офис. Я пребывал в исключительно прекрасном настроении и, боюсь, причинил некоторые неудобства, отказав одному или двум клиентам, с которыми должен был встретиться в это время, зато обрадовал Джеймса и стенографиста, отпустив их на весь день под тем предлогом, что ожидаю важного человека, с которым хотел бы переговорить наедине.

Лишь спустя час входная дверь отворилась, впуская мисс Марктон.

- Как видите, - улыбнулся я, проводя ее в кабинет, - я расчистил для вас дорогу. Вот ваш стул. Всего десять дней минуло с тех пор, как вы впервые сидели на нем. С тех пор многое изменилось, не правда ли?

- Да, - тихо проговорила мисс Марктон, - многое изменилось. Нет, - я попытался присесть на подоконник, - садитесь сюда, на ваше место. Я хочу поговорить с вами - именно так.

Я сделал, как Лилиан просила, и подвинул свое кресло поближе к ней; она внимательно, задумчиво следила за моими действиями.

Затем, когда она повернулась и взглянула на картину перед собой, ее глаза словно погасли, и она заговорила отстраненным, безжизненным тоном, какого я еще никогда не слышал от нее.

В течение всей последовавшей сцены она ни разу не посмотрела на меня, упорно не отрывая глаз от того, что было перед ней.

- Знаете, - спросила она, - что эта картина сделала для вас - для нас обоих? Я хочу, чтобы вы пообещали мне, - продолжила она прежде, чем я успел вставить хоть слово, - что выслушаете все, что я скажу, в полном молчании. Чтобы я ни сделала и ни сказала, вы не должны ничего говорить, пока я не закончу. Вы обещаете?

- Но я уверен... - изумленно заговорил я.

- Нет. Вы должны обещать.

Полагаю, только моя профессиональная выучка позволила мне серьезно кивнуть и холодно выслушать все остальное. Адвокат должен быть необычным.

- Я видела эту картину во сне, - продолжала она. - Она не давала мне покоя ни днем ни ночью. Я замечала, как вы удивлялись, когда я спрашивала о ней всякий раз, что видела вас. Я знала, что это опасно, но ничего не могла поделать с этим. Мне даже нравилось - так же, как детям нравится играть с огнем. Но прежде, чем я продолжу...

Неожиданно остановившись, она наклонилась, просунула руку за холст и вытащила оттуда бумажный сверток. Положив его на стол у моего локтя, она развязала шнурок и, разорвав бумагу, выложила передо мной его содержимое.

Было достаточно одного взгляда - возглас изумления сам собой вырвался из моего горла.

Это были пятьдесят тысяч долларов, выкраденные Уильямом Марктоном из банка Монтегю!

Открыв большую сумочку, которую она принесла с собой, мисс Марктон собрала деньги и бросила их внутрь.

- Вот,- проговорила она, похлопывая по сумочке, - деньги, которые вы искали, мистер Морфилд. Я возьму их.

Небо знает, что я заслужила это!

Вы можете гадать, - продолжила она так, что я едва слышал ее слова, почему я не забрала деньги без вашего ведома. Только потому, что я чувствую, что должна вам объяснить.