Секрет бабушкиной коллекции

– А ты бойкая! – шутливо погрозил ей пальцем Ярослав Пантелеймонович.

– Приходится, папаша! Иначе не проживешь в наше время!

– А что, трудно вам живется?

– А как же, еще как трудно! Все дорого, и все хочется!

– Ишь ты! А я вот что хочу предложить, только не тебе, егозе, а подружке твоей. Не согласишься ли ты два раза в неделю прибраться у меня в квартире, а то я человек старый, мне трудно, а ты девочка тихая…

– Чем же это я вам не глянулась, папаша? – продолжала играть роль оторвы Виктоша. А сама подумала: видела бы меня сейчас мама или тетя Соня!

– Бойкая слишком, развязная, а я этого не люблю! – вдруг строго произнес Ярослав Пантелеймонович.

– А может, мне обидно, папаша!

– Ладно, помолчи, милая, я подружку твою спрашиваю. Ты согласна?

– А что делать-то надо? – поинтересовалась Муся.

– Ковры пропылесосить, полы помыть, словом, содержать квартиру в чистоте.

– А стирка-глажка?

– Нет, этого не надо! Ну, может, когда в магазин сходишь…

– И сколько вы будете мне платить? – краснея, спросила Муся.

– По двадцать долларов за раз. Годится?

– Годится. Но только я могу во второй половине дня! – смущенно сказала Муся.

– И чудненько! Часиков в пять?

– Да!

– Вот и отлично! Завтра сможешь прийти?

– Я и сегодня могу, хоть сейчас.

– Сейчас я не могу, миленькая. Давай, приходи завтра.

– А у вас сколько комнат? – поинтересовалась Муся.

– Две, миленькая, две! Вот и хорошо, ты с моим Бомжиком ладишь, я спокоен буду. Значит, договорились? Приходи завтра в пять!

– Хорошо, приду!

– Ну и отличненько!

– Папаша! А вознаграждение нам за Бомжика вашего будет или нет? – гнула свое Виктоша.

– Будет, будет! Не волнуйся. – Он встал и вышел из кухни.

Виктоша победно глянула на подругу, мол, знай наших!

– Вот вам, девчата, сто тысяч!

– Сто тысяч? – возмущенно воскликнула Виктоша. – Вы смеетесь, папаша? Да за эти деньги нам остается только взять вашего Бомжика и обратно на крышу отнести! Побойтесь бога, папаша!

– Я пошутил! Вот вам сто долларов на двоих! Этого хватит!

– Этого – хватит! Вот это – по справедливости! Зря, что ли, мы по крышам за котярой гонялись!

Виктоша взяла стодолларовую купюру, поглядела ее на свет и спрятала в карман.

– Ну все, подруга, пошли! Повезло тебе, работенку надыбала! Папаша, правда, не больно расщедрился, но сойдет по нынешним временам!

– Ты вот что, миленькая, иди и подожди подружку внизу! А то уж очень ты языкастая, не люблю я этого.

– Да пожалуйста, – пожала плечами Виктоша.

Она нарочито медленно натянула пальто, повязала шарф, повертелась перед зеркалом и, наконец, удалилась со словами:

– Муська, я тебя внизу жду! Не больно-то задерживайся!

Когда дверь за Виктошей закрылась, Ярослав Пантелеймонович сказал:

– Вот что, Маруся, чтобы этой шалавы тут и близко не было! Поняла?

– Поняла, – скромно потупившись, проговорила Муся.

– Сейчас я тебе все покажу, где у меня пылесос, где что! Вот смотри!

Ярослав Пантелеймонович открыл дверцу стенного шкафа, и Муся чуть не вскрикнула. С внутренней стороны дверцы была наклеена большая фотография… ослятника Софьи Осиповны! Вся коллекция как на ладони. А некоторые ослики помечены крестиком. Ничего себе!

– Ой, какие игрушечки! – придурковатым голосом закричала Муся. – Какие хорошенькие!

– Хорошенькие, очень хорошенькие, – как-то зловеще подтвердил Ярослав Пантелеймонович. – Гляди, вот тут пылесос, вот тут к нему все приспособления. Вот тут тряпки, а вот тут перчаточки резиновые, чтобы ручки свои не портила!

– Спасибо! – пробормотала Муся, с трудом отрываясь от фотографии. – Это что, коллекция осликов? – все-таки решилась она спросить.

– Да, когда-то я собирал их, а потом подарил всех разом. А снимок на память оставил.

– Понятно. Извините, я могу идти?

– Иди, миленькая, иди, а то подружка твоя со стольником деру дать может!

– Ну что вы, она не такая! – вступилась за подругу Муся.

– Помяни мое слово, она еще надует тебя! Ты, я вижу, девочка хорошая, не надо бы тебе с такой шалавой дружить, ох, не надо бы!

Муся ничего не ответила, быстро надела пальто и шагнула уже к двери, как вдруг к ней подбежал Бомжик и стал тереться о ее ноги.

– Прямо приворожила ты его! Я даже ревную! – признался Ярослав Пантелеймонович.

Муся застенчиво улыбнулась.

– До свидания, до завтра!

– До завтра, до завтра, миленькая! Идем, я тебя выпущу!

Муся выскочила на площадку. К счастью, лифта ждать не пришлось.

Внизу ее поджидала Виктоша.

– Вика! Если бы ты знала…

– Он что, к тебе приставал? – деловито осведомилась Виктоша.

– Да ты что! Он же старик! Вика, знаешь, что я там видела?

– Тсс! – Виктоша глазами показала на дремлющую консьержку.

Девочки выскочили на улицу.

– Ну? Что ты там углядела?

– Коллекцию! Тети-Сонину коллекцию!

– Как? – опешила Виктоша.

– Фотография! На дверце стенного шкафа с внутренней стороны приклеена большущая фотография всех ослов! Вся коллекция, а некоторые ослы отмечены крестиками!

– Ошизеть можно! – вырвалось у Виктоши.

– Не то слово!

– А ты запомнила, какие ослы крестиками помечены?

– Нет, что ты! Я не успела, он шкаф закрыл! Но завтра я к нему пойду…

– Ты что? В самом деле пойдешь к нему?

– Сказать по правде, я не собиралась, но теперь уж точно пойду!