Секрет брата Бога

Через прицел Леванто отчетливо видел, что пассажиров действительно было двое — мужчина и женщина. Отогнав искушение получше рассмотреть женщину — высокую фигуристую блондинку, — он перевел объектив на ее спутника и усмехнулся. Никаких сомнений, это был тот самый тип с фотографий.

Он в высшей степени любезно позволил себя рассмотреть, задержавшись в двери и полуобернувшись к кому-то, кого Леванто не мог увидеть. За одну десятую секунды из этого неожиданно подаренного ему запаса времени снайпер успел повернуть колечко прицела, чтобы сделать поправку и на ветер, который здесь, на крыше, был заметно сильнее, чем в комнате, и на бурю, поднятую винтом вертолета. Потом глубоко вдохнул, выдохнул и мягко, ласково нажал на спуск.

Практически одновременно с ударом отдачи, толкнувшим Леванто прикладом «вальтера» в плечо, в прицеле мелькнуло что-то большое и расплывчатое. Не раздумывая, он передернул затвор и дослал патрон.

Лэнг так и не смог точно восстановить последовательность событий. Герт забиралась в вертолет, он шел на несколько шагов сзади. И тут послышался безошибочно распознаваемый щелчок металла о металл, потом донесся столь же узнаваемый винтовочный выстрел, и рядом с головой Лэнга, жужжа, словно голодный москит, пролетела отрикошетившая пуля. Инстинктивно — тут было не до обдумываний — он метнулся в открытую дверь вертолета и столкнулся с охранником курьера, лихорадочно расстегивавшим кобуру. Оба упали на пол, а вертолет взмыл вверх.

Лэнг неуверенно поднялся на ноги и только собрался задуматься, как у него вошло в обыкновение за последние дни, не повредил ли он что-нибудь из мышц и костей, которым никак не удавалось хоть немного побыть в покое, как голова пилота словно взорвалась, забрызгав кровью и мозгом стекло и приборную доску.

Лэнг сомневался, что случившееся когда-нибудь сотрется из его памяти, но одно врезалось в нее совершенно намертво — та спокойная уверенность, с которой второй пилот взялся одной рукой за рычаг управления, а другой стер кровь своего товарища с прозрачного щитка шлема. Пусть использование вертолета на посылках для дипломатов было пустой тратой денег налогоплательщиков, зато человек, сидевший в правом пилотском кресле, отработал свое содержание вплоть до последнего цента.

«Блэк хоук» (или, может быть, «си хоук»), слегка вибрируя, сделал вираж налево, одновременно набирая высоту. Перехватываясь руками за скобы в потолке кабины, напомнившие ему о вагонах нью-йоркского метро, Лэнг поспешно пробрался вперед.

Надеть свои наушники он не успел.

— Что?.. — крикнул он в спину пилоту.

Тот в ответ поднял руку — подожди. Лэнг решил, что он разговаривает по радио, получает инструкции из консульства.

Закончив разговор, пилот немного повернулся на своем кресле и отвел от губ микрофон:

— Сам не знаю. Кто-то сначала попал в лопасть, а потом застрелил лейтенанта. — Он указал на приборную доску, сплошь усыпанную невообразимыми циферблатами и рычажками. — Вроде бы вены, то бишь гидравлика, не затронуты, механизм перекоса работает и мы вполне можем управляться. Но на одной из лопастей здоровая щербина. Поэтому так трясет. Я попытаюсь доставить лейтенанта в ближайший госпиталь.

Лэнг посмотрел на окровавленное тело, обвисшее на ремнях в пилотском кресле, поймал себя на том, что хочет сказать, что вряд ли имеет смысл торопиться, и вовремя прикусил язык. Нет уж, лучше тихо дождаться, пока эта тарахтелка развалится на куски где-нибудь между землей и небом.

Леванто выругался второй раз за неполных полчаса. Невероятно! Его первый выстрел угодил в лопасть винта вертолета. Пока он досылал следующий патрон и вновь прицеливался, как он делал это сотни раз, ему пришло в голову, что у него остается довольно зыбкая возможность попытаться подстрелить пилота поднимающейся машины. Это ему удалось. Не просто попасть, а убить. Но вертолет не упал, лишившись управления, как он рассчитывал. Леванто не мог видеть второго пилота, но было совершенно очевидно, что кто-то перехватил управление, сведя на нет лучший, пожалуй, выстрел, который Леванто сделал за всю свою карьеру. Увы, вряд ли клиент сможет оценить его искусство.

Ему пришло в голову, что стоит предпринять третью попытку, выстрелить в мотор вертолета. Но дисциплина взяла верх над гневом. С такого расстояния он лишь выдаст свое местонахождение, а вертолет не собьет. Лучше поскорее отправиться на свидание с лошадью и ее коляской.